Правительство и общественное устройство
Найдено цитат по теме: 105
Руководство страны не виновно в том, что происходит социальный регресс. Но руководство, несомненно, способствует регрессу, когда: 1) выдает регресс за прогресс, 2) объявляет себя спасителем мира и 3) расстреливает тех, кто напоминает ему об его обязанностях.
Демократия — такая форма правления, при которой каждый человек получает право стать своим собственным угнетателем.
Я волком бы выгрыз бюрократизм.
Мне дороже всего жить под народовластием.
Если благородные и мудрые управляют глупыми и низкими, то царит порядок.
Бедность — корень беспорядков в стране.
Совершенномудрый правитель полагается на закон, а не на мудрость. Если же он откажется от закона и предпочтет знания, то народ забросит свои дела и ринется за славой.
Сделайте так, чтобы число граждан не превышало цифры 10 000, иначе они не будут в состоянии собираться на публичной плошали.
Наше общество весьма подобно каменному своду; он рухнул бы, если бы камни не препятствовали друг другу падать, и этим он держится.
Пока люди живут без общей власти, держащей всех их в страхе, они находятся в том состоянии, которое называется войной, и именно в состоянии войны всех против всех.
Монарх, окруженный роскошью и пышностью, — это пастух в одежде, усыпанной золотом и каменьями, с золотым посохом в руке, с овчаркой в золотом ошейнике, на парчовой или шелковой сворке. Какая польза стаду от этого золота? Разве оно защитит его от волков?
В деспотическом государстве всякий тиран в то же время и раб.
Реки стремятся слиться с морем; монархии стремятся раствориться в деспотизме.
Обширные размеры империи — предпосылка для деспотического правления.
Республика по своей природе требует небольшой территории, иначе она не удержится.
Как для республики нужна добродетель, а для монархии — честь, так для деспотического правительства нужен страх. В добродетели оно не нуждается, а честь была бы для него опасна.
Политическая свобода состоит совсем не в том, чтобы делать то, что хочется. В государстве, то есть в обществе, где есть законы, свобода может заключаться лишь в том, чтобы иметь возможность делать то, чего должно хотеть, и не быть принуждаемым делать то, чего не должно хотеть.
Свобода личности и свобода гражданина не всегда совпадают.
Когда дикари Луизианы хотят сорвать плод с дерева, они срубают дерево под корень и срывают плод. Таково деспотическое правление.
Если трон является источником блеска дворянского сословия, то он же скоро становится и орудием его разложения и порабощения.
Силой удерживается правительство, установленное силой.
О, если бы разные государства, из которых состоит земной шар, были бы маленькими и если бы они были пропорциональны таланту тех, кто ими управляет!
Государственное устройство известной эпохи есть результат ее прежних судеб.
Государство — это "намордник".
Чтобы основать совершенное государство, надо прежде всего создать такие существа, природа коих допускает, чтобы они всюду жертвовали собственным благом во имя общественного благополучия.
Когда государство не может достичь своей высшей цели, то оно растет безмерно. Мировая Римская империя не представляет, в сравнении с Афинами, ничего возвышенного. Сила, которая должна принадлежать исключительно цветам, принадлежит теперь неимоверно вырастающим стеблям и листьям.
Когда человек, не предубежденный в пользу своей страны, сравнивает различные образы правления, он видит, что невозможно решить, какой из них лучше: в каждом из них есть свои дурные и свои хорошие стороны. Самое разумное и верное — счесть наилучшим тот, при котором ты родился, и примириться с ним.
Американское правительство — это управление народом с помощью народа, в интересах... босса.
Армия республики должна составлять одно целое с нацией.
Крайняя бедность народа почти всегда бывает преступлением его вождей.
Богатство страны заключается в числе ее жителей и в их труде.
Буржуазная ли монархия, буржуазная ли республика — та и другая классовые государства, та и другая по своим коренным основам направлены к укреплению капиталистического строя.
Недолговечна та власть, которая управляет во вред народу.
Глупость, безрассудство и пороки повсюду доставляют государству часть его доходов.
Пусть всеобщее голосование имеет свои темные стороны, но все-таки это единственный способ разумного правления, ибо представляет собой мощь, превосходящую грубую силу.
Где нет хозяина, там все бывают хозяевами; где все господа, там все бывают рабами.
Самое лучшее государство — то, подданные которого веселятся и благоденствуют.
Лишь сильное государство обеспечивает свободу своим гражданам.
Не государство — где владыкою один.
Для граждан гораздо полезнее, когда процветает все государство в целом, а не когда отдельные лица преуспевают, целое же разрушается.
Благосостояние государства обеспечивают не те деньги, которые оно ежегодно отпускает чиновникам, а те, что оно ежегодно оставляет в карманах граждан.
Недостаток не в деньгах, а в людях и дарованиях делает государство слабым.
Нет такого демократичного общества, в котором богатство не создавало бы своего рода аристократии.
Деспотизм бывает уделом выродившихся наций; они его заслуживают и подвергаются ему, не чувствуя его.
В свободной стране много ропота и при небольших страданиях; в деспотическом государстве мало жалоб и при великих страданиях.
Жалобы бывают таким большим утешением, что власть никогда не должна бы запрещать их.
Законодательная власть — сердце государства, власть исполнительная — его мозг.
При деспотизме народ есть ползающий червь, который позволяет давить себя; при республике — это медведь, пожирающий своих вожаков.
Три вещи делают нацию великой и благоденствующей: плодоносная почва, деятельная промышленность и легкость передвижения людей и товаров.
Нации, так же, как индивиды, могут жить лишь двояко: либо воруя, либо производя.
Я не придаю особенно большого значения государственному строю. Перемена режима ничего не изменяет в условиях жизни отдельных лиц. Мы нисколько не зависим от конституций и хартий, но зависим от инстинктов и от нравов.
В деспотическом государстве нет отечества: другие вещи заменяют его — интерес, слава, служба.
Самым лучшим правительством будет то, которое поменьше будет править, тесно замкнувшись в своих законных привилегиях, и которое предоставит свободное поле инициативе каждого.
Правительство — паруса, народ — ветер. Государство — корабль, время — море.
Правительство, так же, как отдельный человек, недолго будет почитаемо, если оно вполне почтенно.
Правительство было бы идеальным, если бы в его силе было столько же мудрости, сколько в мудрости — силы.
По мне всякая форма правления хороша, лишь бы мне перепадала моя доля от бюджета.
Из всех форм правления правление черни самое кровожадное, правление солдатчины самое разорительное и правление буржуазии самое притеснительное.
Половина логических доводов плохого правления кроется в следующей софистической дилемме: если народ неспокоен, то он не созрел для свободы; если же спокоен, то не желает свободы.
Представительное правление есть инструмент, на котором могут играть только превосходные музыканты, потому что инструмент этот труден и капризен.
В сущности название и образ правления не имеют никакой важности: если только правосудие оказывается всем гражданам, если они уравнены в правах, государство управляется хорошо.
"Просвещай народ!" было первым увещеванием Пенна основанной им колонии. "Просвещай народ!" гласило завещание Вашингтона спасенной им нации.
Долг хорошего правительства — защищать личность и собственность. Главная же опасность, угрожающая личности и собственности, — это невежество народных масс. Поэтому для того, чтобы хорошо править, необходимо распространять просвещение в народе.
Со времени открытия книгопечатания призывают просвещение для того, чтобы оно царствовало, а царствуют для того, чтобы поработить просвещение.
Для защиты свободы просвещение лучше, чем регулярная премия. Если мы понизим жалованье школьного учителя, то нам придется повысить жалованье сержанта-вербовщика.
Республика позволяет солдатам быть гражданами; деспотизм делает из них палачей.
И республиках встречаются доблести высокого характера, ибо люди никогда не совершают столь великих дел, как в том случае, когда они безнаказанно могут совершать много глупостей.
Республика — это утвердившаяся революция.
Построить республику из материалов разрушенной монархии, конечно, очень тяжелая проблема. Дело не пойдет на лад, пока каждый камень не будет переделан заново, а для этого нужно время.
Республики наилучшим образом выполняли цель своего учреждения и наилучшим образом сохранились потому, что хорошие государи умирают, а мудрые законы бессмертны.
Малодушные, боящиеся республиканского правления, похожи на слабогрудых, которые не могут жить в Альпийских горах.
Республиканский дух в основе своей столь же честолюбив, как монархический.
Свобода, на которую мы можем надеяться, состоит не в том, чтобы в государстве никогда не возникали неудовольствия и жалобы, а в том, чтобы они свободно выслушивались, серьезно обсуждались и быстро устранялись.
Свобода не заключается ни в какой форме правления, она находится в сердце свободного человека.
Можем ли мы назвать свою страну (Соединенные Штаты) страной свободы? Какой смысл в политической свободе, если она не служит средством к достижению нравственное свободы?.. Быть может, наши внуки или правнуки будут действительно свободны.
Только то общество, в котором народ пользуется верховной властью, есть истинное вместилище свободы, той свободы, которая выше всех благ и которая, не будучи равной для всех, уже не есть свобода.
Для того чтобы страна могла быть действительно свободной, все население ее должно состоять из философов, а правители должны быть богами.
Везде сильные создавали законы для слабых и угнетали их, и если когда-либо считались с интересами общества, то забывали интересы человечества.
Когда государь любит человечество и когда он добродетелен, невозможно, чтобы народ не любил справедливости, а когда народ любит справедливость, невозможно, чтобы деятельность государя не была счастливой.
Непоколебимое основание государств — справедливость.
Если общественная польза не сделала правилом нравственную справедливость, она может сделать из закона орудие политического тиранства, как это часто и бывало.
Страна не есть какое-нибудь дополнение к населению, индивидуумам, составляющим ее; она сама является душой, совестью, личностью, живой силой...
Страсти правительства свидетельствуют о слабости, страсти народа — о силе.
Государственные строители полагают, что достаточно только заложить камнями трубы, чтоб они перестали дымить. Они так и поступают, гонят дым обратно, усиливают его, сердятся вследствие этого, и совершенно не понимают, что их невежество увеличивает зло.
Террор не придумал для уравнения общества никаких других средств, как только рубить головы, поднимающиеся над уровнем посредственности.
Средства тирании таковы: подавлять всякое превосходство, отделываться от честных людей, запрещать собрания и ассоциации, запрещать обучение и всякое просвещение, мешать всему, что обыкновенно сообщает мужество и доверие к себе...
Тирания любит злых именно потому, что любит лесть, а свободный человек не может унижаться. Честный человек умеет любить, но он не льстит. Свойство тирана — отталкивать всех, сердце которых гордо и свободно.
Плохие законы — худший вид тирании.
Нет более жестокой тирании, чем та, которая живет под сенью законов и под эгидой правосудия, когда несчастных, так сказать, топят на той самой доске, на которой они спасались.
Правительство, которое хочет иметь дело с людьми, а не со скотами, не только не ставит преград умственному развитию народа, но поощряет его устройством всевозможных школ.
Когда государство управляется согласно с разумом, постыдны бедность и нужда; когда государство не управляется согласно с разумом, то постыдны богатства и почести.
Когда мечи покрыты ржавчиной, а лемехи плугов блестят, когда тюрьмы пусты, а хлебные амбары полны, когда на ступенях судов растет трава, когда медики ходят пешком, а мельники ездят верхом — тогда государство превосходно управляется.
Самые мудрые учреждения могут стать мертвой буквой и даже временно служить прикрытием и орудием тирании, когда чувство справедливости и любовь к свободе ослабли в народе.
Финансисты поддерживают государство точно так же, как веревка поддерживает повешенного.
Дайте мне хорошую политику, и я вам дам хорошие финансы.
Пусть глупцы спорят о том, какая форма правления наилучшая; несомненно, та, при которой существует наилучшее правление.
Когда добродетель исчезает, честолюбие захватывает всех способных к нему, а жадность — всех без исключения... Раньше имущество частных лиц составляло общественное достояние, а теперь общественная казна становится достоянием частных лиц. Республика падает, и ее сила есть власть нескольких граждан и своеволие всех.
Единственная здоровая основа великого государства есть государственный эгоизм, а не романтика, и недостойно великой державы бороться за дело, не касающееся ее собственного интереса.
Там, где имеют власть великие мудрецы, подданные не замечают их существования. Там, где властвуют невеликие мудрецы, народ уважает и хвалит их. Там, где у власти стоят еще меньшие мудрецы, народ их боится, а там, где еще меньшие, — презирает.
Наилучшая власть — та, которая делает себя излишней.