Годы жизни: 106 г. до н.э. - 43 г. до н.э.
Оратор, адвокат, писатель и политический деятель Древнего Рима.
Цитаты автора
Найдено цитат автора: 175
Жить — значит мыслить.
Если наши соображения правдоподобны, не следует стремиться к большему.
Никогда нельзя будет воздать философии ту хвалу, которой она заслуживает, ибо всякий, кто следовал бы ее заветам, мог бы беспечально прожить весь свой век.
Сила философии: излечивать души, отсеивать пустые заботы, избавлять от страстей, отгонять страхи.
Нет ничего превосходнее разума.
Лучшая философия: все оспаривать и ни о чем не высказывать определенного мнения.
Природа не дала нам познания предела вещей.
Философствовать — это приуготовлять себя к смерти.
Мудро поступают философы, которые воздерживаются выражать одобрение вещам сомнительным.
Время уничтожает ложные мнения, а суждения природы подтверждает.
Наука об исцелении души есть философия, но помощь ее приходит не извне, как помощь против телесных болезней, — нет, мы сами должны пустить в дело все силы и средства, чтобы исцелить себя самим.
То, что боги существуют, — это я не буду оспаривать, но буду оспаривать любые доказательства.
Все, что делается согласно природе, должно считаться хорошим.
Сам же человек рожден, чтобы созерцать мир, размышлять и действовать в соответствии с этим. Он никоим образом не совершенен, он какая-то частичка совершенного.
Вот что запомни твердо: мощь духа и какое-то необыкновенное его величие, которое с особой силой проявляется в презрении и пренебрежении к страданию, — это самое прекрасное из всего, что существует на свете, и тем прекраснее, если не ищет публичного одобрения и получает наслаждение в самом себе.
Часто даже не полезно знать, что произойдет в будущем: ведь это несчастье — сокрушаться о том, чему нельзя помочь, и не иметь последнего и, однако, всеобщего утешения — надежды.
Нет ничего более противного разуму и природе, чем случайность.
Тот, кто лучше понимает, в чем подлинная сущность каждой вещи, кто точнее и быстрее способен и найти и объяснить ее принцип, тот по праву всегда считается и самым разумным и самым мудрым.
Культура ума есть философия.
Так называемые боги — это, собственно, природа вещей.
Хотя существует еще много вещей, до сих пор недостаточно выясненных в философии, но самый трудный и неясный вопрос — это вопрос о природе богов, который наиболее хорош для познания души и необходим для руководства в религии. О нем столь различны и противоречивы мнения даже ученейших мужей, что это тем более служит аргументом в пользу того, что начало философии есть наука.
Мы должны ответить, в чем сущность природы и кто мы такие, прежде чем сказать, как мы можем стать счастливыми.
Я признаю, что не от нас зависит родиться с острым умом или тупым, сильным или слабым. Но тот, кто из этого делает вывод, что не в нашей воле даже сидеть или гулять, тот не видит, что за чем следует.
Подобно тому, как мы пользуемся частями своего тела до того, как узнаем, ради какой пользы мы обладаем ими, так и между собой мы природой связаны и объединены для создания гражданского общежития. Если бы дело обстояло иначе, то не было бы места ни для справедливости, ни для доброты.
Те, кто хочет узнать, что мы думаем о всякой вещи, более любопытны, чем нужно.
Я не в состоянии забыть того, о чем желал бы не помнить.
Свидетелем нашим является бог, то есть наша совесть.
Бог наделил нас не знанием вещей, а умением пользоваться ими.
Трудности, доставляющие славу, переносятся с легкостью.
Ничто так не вредит, как возлагаемые надежды.
Сам предмет подсказывает слова.
Ненавижу мудреца, который не мудр для себя.
Желающим научиться препятствует авторитет тех, кто учит.
Ибо и глаза у нас также ученые.
Мудрому надлежит сдерживать порывы приязни.
Люди хвалят то, чему в состоянии подражать.
Ложное... близко соседствует с истиной.
А наши философы? Сочиняя книги о презрении к смерти, ни один не забывает надписать на них свое имя.
Размеры состояния определяются не величиной доходов, а привычками и образом жизни.
Лучше признаться, что ты не знаешь того, чего не знаешь, чем болтать какой-нибудь тошнотворный вздор и самому себе быть противным!
Когда ты уже не тот, чем был, у тебя нет причин быть привязанным к жизни.
О Греция, как порою ты скудна в своем обилии слов!
Несправедливость бывает двух видов: одна — со стороны тех, кто совершает ее, другая — со стороны тех, кто, хотя и может, не отводит противозаконие от тех, по отношению к кому его совершают.
Люди более всего приближаются к богам именно тогда, когда даруют людям спасение.
Огорчение существует не само по себе, а в нашем представлении.
Помни, что сильные страдания завершаются смертью, слабые предоставляют нам частые передышки, а над умеренными — мы владыки. Таким образом, если их можно стереть — снесем их; если же нет — уйдем из жизни, раз она не доставляет нам радости, как уходим из театра.
Наши руки как бы создают в природе вторую природу.
Все достоинство добродетели — в действии.
Все прекрасное редко.
Если не будешь знать событий, случившихся до твоего рождения, то останешься вечно ребенком.
Живет свободно только тот, кто находит радость в исполнении своего долга.
Как в жизни, так и в речи нет ничего труднее, как видеть, что уместно.
Лучше быть страдающим лицом в правом деле, чем торжествовать в неправом.
Невелика заслуга, если человек честен лишь потому, что никто и не пытается его подкупить.
Нужно быть умеренным в шутках.
Осторожно действовать еще важнее, чем разумно рассуждать.
Никогда еще не было поэта, который бы ставил другого поэта выше себя.
Никто из глупцов не может быть счастливым; нет мудреца, который был бы несчастен.
В оскорблении содержится какое-то жало, которое люди благоразумные и хорошие переносят с величайшим трудом.
О добром имени Хрисипп и Диоген прямо говорили, что если оставить в стороне пользу, то ради него не стоит даже пальцем шевельнуть. И я от души к ним присоединяюсь.
Возможна ли в жизни радость, когда денно и нощно приходится размышлять, что тебя ожидает смерть?
Право же, какую можно высказать еще нелепость, которая бы уже не была высказана кем-нибудь из философов!
Вещь непостыдная становится постыдной, когда ее прославляет толпа.
Честью называется то, что признает славным молва.
Наиболее трудная часть — вступление.
Чем человек изворотливее, тем больше в нем ненависти и подозрительности.
Ничто так не ценится народом, как доброта.
Если мы не бессмертны, то человеку весьма желательно своевременное угасание его жизни. Ибо природа устроила жизнь, как и все другие явления, так, чтобы в старости жизнь приходила к своему завершению, как театральный спектакль, причем мы должны избегать утомления и тем более пресыщения.
Если есть что-либо почтенное, то это цельность всей жизни.
Вероятностные знания — вот предел человеческого разумения.
Всякому свое.
Друзья познаются в беде.
Дружба возможна только между хорошими людьми.
Для меня моя совесть значит больше, чем речи всех.
Бумага все стерпит.
Где хорошо, там и отечество.
Благо народа — высший закон.
Наибольшее бесправие там, где царит только буква закона.
Голоса взвешивают, а не считают.
Что посеешь, то и пожнешь.
Когда говорит оружие, законы молкнут.
Говорить умолчанием.
Кому это выгодно?
О, времена! О, нравы!
Жизнь коротка, но слава может быть вечной.
Каков человек, такова и его речь.
Красноречие — это свет, который придает блеск уму.
Правительство есть говорящий закон, а закон — немое правительство.
Недостаточно овладеть мудростью, нужно также уметь пользоваться ею.
Приятно вспоминать невзгоды, если они миновали.
Привычка — вторая натура.
Труд притупляет боль.
Я не могу одинаково заботиться и о жене, и о философии.
Что может быть отраднее и свойственнее человеческой природе, чем остроумная и истинно просвещенная беседа?
Природа не терпит одиночества.
Как прекрасно и божественно искусство красноречия, которое вы сами обычно называете владыкой мира!
Чтоб клады счастья обрести, прибегни ко всесилью слов.
Я не знаю ничего прекраснее, чем умение силою слова приковывать к себе толпу слушателей, привлекать их расположение, направлять их волю куда хочешь и отвращать ее откуда хочешь.
Равные с равными сходятся крайне легко.
Справедливость — высшая из всех добродетелей.