Молва и мнения
Найдено цитат по теме: 148
Даже в мыслях не кляни царя, и в спальном покое не кляни богатых, ибо птицы небесные перенесут твою речь, и пернатые объявят дело.
Не злословь о ближнем, чтобы не услышать такого, чему сам не порадуешься.
Нет ничего столь совершенного, чтобы быть свободным от всяких упреков.
Эзопу кто-то сказал: "О тебе говорят страшные гадости" — и пересказал ему все; Эзоп ответил: "Убийцы — не те, кто делает кинжалы, а те, кто пользуется их изделиями; так и обо мне злословят не клеветники, а ты, если ты пользуешься их клеветой".
Сплетника и болтуна, будь это даже твой брат, изведав, тотчас гони прочь: он болтает не из добрых чувств, а чтобы выдать другим твои слова и дела.
Глаза — свидетели более точные, нежели уши..
Когда Аристотелю сказали, что кто-то бранит его заочно, тот заметил: "Заочно он пусть хоть бьет меня".
Вещь непостыдная становится постыдной, когда ее прославляет толпа.
Честью называется то, что признает славным молва.
Человеческий род жаден до всяких россказней.
Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас.
Ибо где будет труп, там соберутся орлы.
Чем кто больше заслуживает презрения и насмешки, тем наглее его язык.
Порицание со стороны дурных людей — та же похвала.
И о беде в нашем собственном доме мы узнаем позже всех; а о пороках детей и жен наших не знаем и тогда, когда все соседи кричат о них.
Не верь тому, что люди говорят, В словах — неправды смертоносный яд.
Ведь у павлинов видят люди злые Не красоту, а ноги их кривые.
Умный терпит глупца, но глупец умного не терпит; напротив, он его всячески притесняет.
Как земля терпит страдания от того, что ее топчут, лес терпит страдания от ударов топора, так и слуга Всевышнего терпит страдания от злословия.
Держи клеветника около себя, построй для него хижину в своем дворе. Ведь он без мыла и воды своей клеветой очистит твой характер. Не гони клеветника, относись к нему с любовью и уважением.
Слух — черный ход для правды и парадный — для лжи.
Дозволяй себе мелкие небрежности: Иной огрех — лучшая рекомендация достоинствам. Зависть охотно прибегает к остракизму — и чем несправедливей, тем единодушней. Самому совершенству она поставит в упрек его безупречность и, ни в чем не сыскав изъяна, осудит все. Надо утишить злобу, дабы, переполняясь ядом, не лопнула. Ты как бы бросаешь быку зависти плащ — во спасение бессмертия.
Прямая противоположность тому, что говорят о делах и людях, часто и есть истинная правда о них.
Философы должны иметь две или три норы, чтобы прятаться от собак, которые преследуют их.
Умен лишь тот, кто так же глуп, как мы.
Лица, столь сильно ненавидящие гениев... считают себя гениальными.
Отваживаясь на великое, неизбежно рискуешь добрым именем.
Иные оскорбления лучше проглотить молча, дабы не покрыть себя бесчестием.
Бывают времена, когда нет мнения зловреднее, чем общественное мнение.
Общественное мнение — это судебная инстанция такого рода, что порядочному человеку не подобает ни слепо верить его приговорам, ни бесповоротно их отвергать.
Клевета похожа на докучую осу: если у вас нет уверенности, что вы тут же на месте убьете ос, то и отгонять ее не пытайтесь, не то она вновь нападет на вас с еще большей яростью.
Человек признает и прославляет лишь то, на что он сам способен, и так как самое существование иных людей коренится в посредственности, они прибегают к хитроумному трюку: бранят на все лады то, что в литературе впрямь заслуживает порицания, хотя и содержит в себе доброе зерно, дабы еще выше вознеслась посредственность, которую они восхваляют.
Иметь талант недостаточно: нужно также иметь на это позволение, — не так ли, друзья мои?
Все ограниченные люди стремятся постоянно опозорить людей основательного и широкого ума.
Всем глупцам не терпится осмеять кого-нибудь.
Осмеяние людей умных составляет естественную привилегию глупцов.
Не старайтесь выставить богатого глупца на посмеяние — все насмешники на его стороне.
Злословие так нравится людям, что очень трудно удержаться от того, чтобы не сделать приятное своим собеседникам: не осудить человека.
Зло нашего времени есть жестокость, грубость и отрывистая резкость суждений, как будто люди обладают безусловной истиной.
Встретишь этих невежд, двух-трех гордых ослов, Притвориться ослом постарайся без слов. Ибо каждого, кто не осел, — эти дурни Обвиняют тотчас же в подрыве основ.
Не всякую думу при людях думай.
Когда очевидцы молчат, рождаются легенды.
Начни мы обращать внимание на все вздорные, пустые и бестолковые разговоры, которые ведутся в нашем присутствии, мы больше не захотели бы ни говорить, ни слушать и дали бы обет молчания, а молчальник еще невыносимее в обществе, чем болтун.
Люди мало размышляют; они читают небрежно, судят поспешно и принимают мнения, как принимают монету, потому что она ходячая.
Есть люди, которые не могут хранить в себе ни одной зародившейся в их голове мысли, ни одного известия, услышанного от другого. Пока они не опорожнятся, т.е. не расскажут того, что у них имеется, по крайней мере, пяти человекам, каждому особо, они не могут быть спокойными.
Есть два способа установить свою репутацию — похвалы честных людей и поношения плутов.
Ничто не прощается так неохотно, как различие мнений.
Не стоит высказывать вслух подозрения, которые могут оказаться несправедливыми.
Кто правого винит, тот сам себя язвит.
Никогда не бросайся грязью: ты можешь промахнуться мимо цели, но твои руки останутся грязными.
Никогда не говорите о себе дурно. Это сделают ваши друзья.
Как мало бы уцелело дружб, если бы каждый вдруг узнал, что говорят друзья за его спиной, хотя как раз тогда они искренни и беспристрастны.
Молва без крыльев, а летает.
Любой слух может наделать бед.
Множимое языками причиной бывает бед.
Крепнет молва на ходу и сил набирает в движении.
Людям свойственно хулить все то, к чему они чувствуют себя неспособными.
Подобно молнии, хула разит наиболее высокие достоинства.
Счастлив тот, кто, слыша хулу себе, может ею воспользоваться для исправления.
Никакого порока нет злей клеветы: чужой поступок обсуждая, клеветник на себя принимает позор.
Клевета — столь же опасное оружие, как и огнестрельное.
Клевета — оружие более ужасное, чем шпага, так как наносимые ею раны всегда неизлечимы.
Злословие даже без доказательства оставляет почти вечные следы.
Я поднимал железо и свинец, но не нашел ничего тяжелее хулы и клеветы.
Клевета наносит удары обыкновенно достойным людям; так черви предпочтительно набрасываются на лучшие фрукты.
Клевета — это месть трусов.
Тот, кто умеет льстить, умеет и клеветать.
Мастер клеветы обвиняет, даже рассыпаясь в похвалах.
Клевета со стороны некоторых господ — такая же хорошая рекомендация, как похвала со стороны других.
Друзья советовали Филиппу, отцу Александра Македонского, прогнать от себя одного клеветника. "Не сделаю этого, — сказал Филипп, — чтобы он не пошел клеветать на меня еще шире".
Полуслова — язык клеветника.
Бойся клеветника как злого врага.
Клевета ужасна потому, что жертвой ее несправедливости является один, а творят эту несправедливость двое: тот, кто распространяет клевету, и тот, кто ей верит.
Клевета — порок, обладающий необычными свойствами: стремясь умертвить ее, вы тем самым поддерживаете ее жизнь; оставьте ее в покое — она умрет сама.
Самый лучший ответ на клевету — молчаливое презрение к ней.
Пренебреги клеветой — и она зачахнет.
Клеветы и злоречия надо остерегаться, как ядовитого червя на розе, — они скрыты тонкими и лощеными оборотами.
Всякая сплетня представляет собой личное признание либо в злобности, либо в слабоумии.
Сплетня служит утешением для женщин, которых более не любят и за которыми более не ухаживают.
Мнения, которые мы высказываем о других, свидетельствуют о том, что представляем из себя мы сами.
Люди недалекие обычно осуждают все, что выходит за пределы их кругозора.
Мы часто краснеем из-за бесстыдства другого, который обвиняет нас в чем-либо.
Северный ветер производит дождь, а тайный язык — недовольные лица.
Посредственность обыкновенно осуждает все, что выше его понимания.
Для писателей, вероятно, не существует ада на том свете: критики и издатели причиняют им столько мук на этом свете.
Я получал и еще получаю много анонимных писем. Я бесконечно предпочитаю их другим письмам; первые имеют большое преимущество: на них не обязательно отвечать, к ним очень скоро делаешься равнодушным и очень скоро даже совсем забываешь их.
Дурные вести бегут, хорошие плетутся, прихрамывая.
Не говори ничего дурного о ком-либо, если точно не знаешь этого, а если и знаешь, то спроси себя: почему я это говорю?
Зависть, преследующая прославленные имена, умирает, это правда; но она оставляет после себя клевету, которая никогда не умирает.
Зависть подобна лучам солнца, сильнее освещающим холмы, нежели равнины. Поэтому и поднимающиеся незаметно менее подвергаются зависти, чем выскакивающие разом, как бы одним прыжком.
Зависть не сумела бы спрятаться: она обвиняет и судит без доказательств, она приумножает недостатки, дает малейшим ошибкам громкие названия; язык ее исполнен желчи, преувеличения и несправедливости.
Заговоры, составляемые мелкими умами против человека, явившегося в свет со славою, только удостоверяют гениальность этого человека.
Современники судят скорее человека, чем его заслуги, потомство оценивает больше заслуги, чем человека.
Злословец есть самый лютый из диких зверей, а льстец — самый опасный из ручных животных.
Троих язвит злословие: того, который говорит, того, который слушает, и того, о котором злословят.
Лезвие злословия острее меча, язык злословия более ядовит, чем жало всех змей Нила.
Половина людей находит удовольствие в том, чтобы злословить, а другая половина в том, чтобы верить злословию.
Клевещите, клевещите, от клеветы всегда что-нибудь да остается.
Будь холодна как лед и чиста как снег, — ты все же не избежишь клеветы.
Люди глупые не всегда безопасны: у них хватает умения сказать ровно столько, сколько нужно для того, чтобы оскорбить или оклеветать ближнего.