Чувства, эмоции, мотивы и потребности
Найдено цитат по теме: 984
Есть нечто красивое, — говорит Эпикур, — в бедности, довольной своим положением. Но это уже не бедность, если при этом человек доволен. Кто уживается с бедностью, тот богат.
Труднее переносить благоденствие, чем злополучие: последнее еще поддается утешению, первое же не оставляет в покое.
Не привыкай к благоденствию — оно преходяще; кто владеет — учись терять, кто счастлив — учись страдать.
Как высоко ни поднимаемся мы, летя на крыльях счастья, блаженство находится всегда выше.
Резкие приемы врача часто самые спасительные; никогда нельзя избежать одного несчастья, не подвергаясь другому; редко то, что раздражает, устраняется без раздражения, и как клин вышибает клин, так и одна боль замещает другую.
Нет такой боли, нет такого страдания, телесного или душевного, которых не ослабило бы время и не исцелила бы смерть.
Одна боль всегда уменьшает другую. Наступите вы на хвост кошке, у которой болят зубы, и ей станет легче.
Больные люди всегда порядочнее здоровых: только больной — действительно человек, члены его рассказывают ему историю своих страданий, они одухотворены. Страдание способно очеловечить даже животное.
Лучше вытерпеть некоторые страдания, чтобы насладиться большими удовольствиями; полезно воздерживаться от некоторых удовольствий, чтобы не терпеть более тяжких страданий.
Кубок жизни был бы сладок до приторности, если бы не падало в него несколько горьких слез.
Ведь хуже горьких мыслей Отравы нет: неслышно проникают Они нам в ум, а чуть проникнут в кровь, Вдруг вспыхнут, словно копь горящей серы!
Легче душе бороться с тяжким страданием, нежели с продолжительной грустью.
Нравственная добродетель сказывается в удовольствиях и страданиях: ибо если дурно мы поступаем ради удовольствия, то и от прекрасных поступков уклоняемся из-за страданий.
Кто не доволен тем, что имеет, тот не был бы доволен и тем, что хотел бы иметь.
Довольствуясь малым, мы более всего становимся богоподобными, потому что боги ни в чем не нуждаются.
Досада — это злоба, которая боится обнаружиться, это бессильное бешенство, чувствующее свое бессилие.
Обязательным правилом в жизни мы должны были бы поставить применение наших желаний к нашим условиями, каковы бы ни были наши ожидания, жить сообразно с тем, что у нас есть в данное время.
Жизнь, подобно музыкальному инструменту, бывает приятнее, когда в ней напряжение деятельности сменяется ослаблением ее, отдыхом.
Жизнь людей, ищущих одних удовольствий, в сущности не более, как длительное самоубийство; они точно стараются оправдать изречение Сенеки: мы не получаем жизнь короткой, но делаем ее таковой.
Уроки злосчастия не всегда спасительны; иногда они смягчают и исправляют человека, но как часто они делают его черствым и испорченным.
Подобно тому, как хищных зверей легче одолевать, чем рои насекомых, так и торжество над редкими и большими испытаниями легче, чем над мелкими повседневными.
Для человека несчастье — не знать несчастья, и горе — не знать горя, ибо лучший путь к развитию — путь испытаний и лишений.
Чем хуже становится людям, тем они сильнее чувствуют нужду, чтобы было хорошо. Лишениями не остановишь требований, а только раздражишь; только принятие пищи может утолить голод.
Разве мы не имеем права любить самого себя? Разве поступок будет менее хорош только потому, что мы делаем его с удовольствием?
Так есть мгновенья, краткие мгновенья, Когда, столпясь, все адские мученья Слетаются на сердце и грызут! Века печали стоят тех минут...
В меду тонет больше мух, нежели в уксусе.
Увы! Даже в самом храме наслаждения главный престол принадлежит таинственной Меланхолии.
Скупец изнуряет себя недоеданием, а мот — ненасытностью.
Долгая надежда слаще, чем скорый сюрприз.
Долгие надежды ослабляют радость также, как долгие болезни ослабляют боль.
Роза красивее, когда ее бутоны снова расцветают, и надежда светлее — когда она зарождается в страхе. Цветок приятнее в утреннюю росу и любовь прекраснее, когда окроплена слезами.
Жизнью следует наслаждаться, как превосходным вином, глоток за глотком, с передышкой. Даже лучшее вино теряет для нас всякую прелесть, мы перестаем его ценить, когда пьем, как воду.
Наслаждения походят на те цветы, которые причиняют головокружение, когда слишком долго дышат их ароматом.
Только то наслаждение естественно, которое не знает пресыщения.
Наслаждение есть плод труда и награда за него.
Само презрение к наслаждению благодаря привычке становится высшим наслаждением...
Иметь возможность наслаждаться — лучше самого наслаждения.
Высшее наслаждение состоит в том, чтобы быть довольным самим собой.
Искусство усиливать наслаждение заключается в умении быть скупым на него.
Нет таких наслаждений и радостей, которые не теряли бы этого названия, когда они достаются легко и во множестве.
Наслаждение для труженика — кушетка, для усталого — кровать, для сластолюбца — одр болезни.
Погрязнув в наслаждениях, мы перестаем ощущать всякое удовольствие.
Как раз те, чья жизнь проходит в погоне за наслаждениями, не только не спасаются от скуки, а острее других страдают от нее.
Тот азарт, с которым люди гонятся за наслаждением, и есть лучшее доказательство того, что они не в состоянии его обрести.
Вечное наслаждение равносильно вечному лишению.
Ожидание наслаждения стоит самого наслаждения.
Если человек взыскует красоты не потому, что того требуют от него вера и любовь, но ради наслаждения, он деградирует как человек.
Сочтите часы счастья, пережитые вами, сочтите дни, проведенные без страданий, и знайте, кто бы вы ни были, что еще лучше не быть.
Невзгоды индивидуумов, как и государств, будучи открыто выложены и обсуждены с истинным благоразумием, оказываются более чем наполовину устраненными.
Невоздержание превращает в смертельный яд пищу, назначенную для сохранения жизни.
Мы жертвуем для нашей невоздержанности больше, чем даем на наши нужды.
Если человек недоволен своим положением, он может изменить его двумя средствами: или улучшить условия своей жизни или улучшить свое душевное состояние. Первое не всегда, второе всегда возможно.
Человек, недовольный немногим, не бывает доволен ничем.
Главная причина нашего недовольства жизнью — есть ни на чем не основанное предположение о том, что мы имеем право на ничем ненарушаемое счастье, что мы рождены для такого счастья.
Недовольство бывает источником многих страданий, но также и всякого прогресса в жизни как отдельного индивида, так и народа.
Жаловаться на неприятную вещь — это удваивать зло; смеяться над ней — это уничтожать его.
Нетерпение наших желаний столь велико, что мы охотно пожертвовали бы отделяющим нас от осуществления их промежутком времени, как бы ни был он велик.
Кто обладает всем, тот ничем не наслаждается.
Чем ты обладаешь, то обладает и тобой.
Мелкие огорчения делают человека мягким, крупные — черствым и свирепым.
Воображение не украшает более того, чем мы овладели; ослепление прекращается, как только начинается наслаждение.
Великая наша ошибка — что мы не знаем, где остановиться, что мы не бываем довольны скромным приобретением, что мы не применяемся к своему положению и, благодаря ненасытной жадности, теряем все, что имеем.
Страдание и удовольствие следуют друг за другом, как ночь за днем, и только тот понимает жизнь, кто умеет примениться к их периодической смене и разумно извлекать добро из зла.
Плакать — не всегда значит страдать.
Самые верные наши подруги — ушедшие: они неподвластны ни ожиданию с его смутой, ни тревогам и страхам надежды. Единственный подлинный рай — потерянный.
Скорбь от потери дорогого предмета больше, чем счастье от обладания им.
Когда человек наслаждается всеми дарами счастья, тогда-то он и должен помышлять о том, как перенести превратности судьбы.
Чувство пресыщения, почти нераздельное с большим состоянием, является более верной причиной несчастья, чем неудовлетворенные желания.
Везде, где приятное заменяют полезным, приятное почти всегда на этом выигрывает.
Нет в мире радости, которой можно заменить радость отнятую.
Ожидание радости — тоже радость.
Важные господа имеют свои удовольствия, народ довольствуется радостью.
Радость облагораживает умы.
Сладостна радость в печали! Подобно весеннему ветру, она размягчает ветку дуба, и молодая завязь поднимает свою зеленую головку.
Самые надежные и чистые радости человеческой жизни достигаются без душевных волнений и вспоминаются без угрызений совести.
Чрезмерная радость вызывает скорее слезы, чем смех.
Не унывай, о сердце! Радость исходит из печали; восходу солнца предшествует утренний ливень.
Такова человеческая радость: она бывает сильной и глубокой лишь тогда, когда человек не знает будущего.
Великая радость, как и великое горе, безмолвна.
Разочарование, как все моды, начав с высших слоев общества, спустилось к низшим, которые его донашивают, и те, которые больше всех и в самом деле скучают, стараются скрыть это несчастье, как порок.
Я думаю, что разочарование бывает иногда полезным лекарством, и мы в его уединении, как Тициан в его любимых сумерках, лучше и глубже понимаем цвета предметов, чем при ослепляющем солнечном свете.
Земной рай находится в хорошей книге и в чистой совести.
Было бы сердце, а печали найдутся.
Как мать, проснувшись, протягивает руку к ребенку, так и больное сердце, пробужденное от снов в ночи, тотчас же отдается своей муке.
Скорбь безгранична, радость имеет пределы.
У чрезмерной радости те же признаки, что и у чрезмерной скорби.
Одна вырвавшаяся украдкою слеза трогает нас более, чем потоки слез; скорбь — самая трогательная.
Бывают слезы горя и слезы радости; очей, наполненных последними, что-то не видать.
В слезах мы ищем доказательства горя и не столько следуем влечению скорби, сколько показываем ее другим.
Горе — роковой удел жизни. Если боги сделали для нас слезы столь легкими, то они же дали нам столько поводов проливать их.
Роза, которая от жгучих лучей солнца начинает вянуть, набирается свежести и силы от росы — слез Авроры. Так и мы часто находим в слезах горя самую сладкую утеху для сердца.
Тот, кто провел жизнь свою в духовном совершенствовании, не может быть недоволен, потому что то, чего он желает, всегда в его власти.
Если страдание есть зло, то для какой части твоего существа? Если для тела, то пусть оно и жалуется: если для духа, то ему дана власть подавлять свои страдания. В разумную сущность твою не может вторгаться никакая боль.
Не знающие страдания не знают и блаженства.
Страдание, точно железный каркас, который скульпторы вставляют внутрь глиняной массы: оно поддерживает, оно — сила.
Страдание — отец мудрости, любовь — ее мать.
Рождение — страдание, старость — страдание, смерть — страдание, связь без любви — страдание, разлука с любимым — страдание, неудовлетворенное желание — страдание. Коротко сказать — всякая усиленная привязанность ко всему земному — страдание.
Незаслуженное страдание обескураживает, заслуженное — пришибает.
Природа вложила спокойствие в чрезмерные страдания, точно мягкую подстилку на глубине пропасти, чтобы смягчить падение несчастных.
Без страдания жизнь наша едва ли могла бы продлиться более мгновения, потому что мы не могли бы отличать вредных влияний и остерегаться их.