Нравственность и безнравственность
Найдено цитат по теме: 390
Если где слишком много толкуют о добродетели — это все равно, как если в комнате у больного слишком накурено благовониями: наверно перед этим совершилась какая-нибудь пакость.
Добродетель — это душевная красота.
Очень часто мы требуем добродетелей от других лишь для того, чтобы они не мешали нам быть порочными.
В наш век роскоши мы дошли до того, что нанимаем посторонних людей для совершения за нас добрых дел.
Спеши к доброму делу, хотя и незначительному, и беги от всякого греха; ибо одно доброе дело влечет за собой другое, а один грех порождает другой: награда добродетели — добродетель, наказание порока — порок.
Совершение добрых дел льстит самолюбию, создавая ощущение превосходства.
Если мне удалось сделать доброе дело и это становится известным, я чувствую себя не вознагражденным, а наказанным.
Наш долг — это право, которое другие имеют на нас.
Есть нечто магическое в слове долг, нечто такое, что поддерживает правителей, воодушевляет воинов и расхолаживает супругов.
Дон-Кихот в конце концов защитник угнетенных, поборник справедливых дел, человек благородных заблуждений. Горе веку, не имеющему Дон-Кихотов! Ничего не остается на его долю, кроме Санчо-Панса.
Горе тому, кто становится Дон-Кихотом правды, самой неблагодарной из Дульциней, или здравого смысла, самого смешного служителя, более упрямого, чем Санчо-Панса.
Когда переведутся Дон-Кихоты, пускай закроется книга Истории! В ней нечего будет читать.
Чувство человеческого достоинства было главной нравственной пружиной в древности, чувство греха — в средние века.
Дальше всех уйдет тот, кто не уступает равному себе, сохраняет достоинство в отношениях с сильнейшим и умеет сдерживать себя по отношению к беззащитным.
Не то жалко, что человек родился и умер, что он лишился своих денег, дома, имущества: все это не принадлежит ему. Но жалко, если человек теряет свою истинную собственность — свое достоинство.
Высокая душа при малейшем случае стремится к добродетели; душа низкая не иначе, как ползком, идет к своей цели.
Практическая нужда в морали возникает вследствие конфликта желаний различных людей или конфликта желаний в одном человеке.
Излучать идеалы — одно из свойств человеческого организма. Нравственными нормами мы наделены, как частями тела, и если одни составляют наш облик, то другие высвечивают его, проецируя ввысь.
Категорический императив — один, а именно: поступай лишь согласно той максиме, которую ты желал бы видеть всеобщим законом.
В здешнем мире, мире падших ангелов или обезьян, стремящихся уподобиться Богу, — смотря по точке зрения, — всякое доброе качество носит в себе и свой недостаток.
Есть два рода людей: те, кто всерьез принимает себя, и те, кто принимает всерьез свой обязанности.
Две науки точные: математика и нравственное учение. Точны и несомненны эти науки потому, что у всех людей один и тот же разум, воспринимающий математику, и одна и та же духовная природа, воспринимающая (учение о жизни) нравственное учение.
Каждое поколение разрушает миросозерцание, предыдущего поколения; что казалось неопровержимым вчера, то валится сегодня.
Моралисты походят на химиков, которые приготовляют лекарства для других, а сами редко ими пользуются.
Мораль дает общие принципы поведения, оставляя без внимания конкретные обстоятельства.
Есть две морали: одна — пассивная, запрещающая делать зло, другая — активная, которая повелевает делать добро.
Всякая мораль пророчествует, ибо "фиксирует" степень нравственности, которая должна быть достигнута.
Иные авторы обходятся с моралью как с новой постройкой, в которой ищут прежде всего удобств.
Наши заблуждения и разногласия в области морали происходят потому, что мы смотрим на людей, как если бы они могли быть совершенно дурными или совершенно хорошими.
Мораль была бы пустой наукой, если бы она не могла показать человеку, что его величайший интерес заключается в том, чтобы быть добродетельным.
Мораль — не перечень поступков и не сборник правил, которыми можно пользоваться; как аптекарскими или кулинарными рецептами.
Морали подобает иной род ясности. Здесь дело не в созерцании, питающем разум, а в побуждениях, направляющих волю. Жар и пыл нужнее ей, чем свет.
Мораль есть учение не о том, как мы должны сделать себя счастливыми, а о том, как мы должны стать достойными счастья.
Если из иных сочинений о морали исключить обращение к читателям, посвятительное послание, предисловие, оглавление и похвальные отзывы, останется так мало страниц, что вряд ли они могли бы составить книгу.
Мораль — это важничанье человека перед природой.
Моральные правила не должны мешать инстинктивному счастью.
Даже шайка разбойников должна соблюдать какие-то требования морали, чтоб остаться шайкой; они могут грабить весь мир, но не друг друга.
Основа жизни — это основа и для морали. Там, где от голода, от нищеты ты не имеешь никакого материала в теле, там нет основы и материала для морали и в твоей голове, в твоем сердце и в твоем чувстве.
Мораль!!! Какие грустные мысли порождает это слово! Мораль!!! При этом слове ребенку кажется, что он видит вооруженных розгами учителей, молодая женщина представляет себе ревнивцев, угрожающих кипящими котлами ада... честный человек вспоминает о множестве интриганов и преступников, которым мораль служила маской во все времена.
Проповедовать мораль легко, обосновать ее трудно.
Причина того, почему мораль всех теорий так далеко отходит от поведения человека, заключается в том, что в морали все люди рассматриваются как равные, в то время, как на практике это не так.
Мошенники, негодяи и дураки презирают друг друга, если они бывают такими не в одинаковой степени.
Вся наша мудрость состоит из рабских предрассудков, все наши обычаи — не более как подчинение, стеснение, принуждение.
Работай над очищением твоих мыслей. Если у тебя не будет дурных мыслей, не будет и дурных поступков.
Вся нравственность человека заключается в его намерениях.
Пока философы спорят, что является главным — добродетель или наслаждение, ищи средства обладать и тем, и другим.
Когда мы уже более не в состоянии вкушать наслаждения, мы начинаем их порочить.
Истинный источник наслаждения находится только на путях долга. Наслаждение приходит, как венец каждого правого дела.
Наслаждайся и дари наслаждения, не причиняя зла ни себе, ни другим, — в этом заключается суть нравственности.
Неведомый и неимущий человек, опирающийся лишь на свою добродетель, стоит выше всемирного завоевателя.
Нечестные средства, с помощью которых многие возвышаются, ясно говорят о том, что и цели также не стоят доброго слова.
Обращайтесь с низшим так, как вы хотели бы, чтобы с вами обращались высшие. Не думайте никогда о вашей власти над рабом, не подумав в то же время о власти, которую имеет над вами ваш повелитель.
Только нравственность масс есть прочный фундамент всякой цивилизации; краеугольным камнем его служит долг.
Нравственность должна быть путеводной звездой науки.
Иные писатели прилагают к нравственности ту же мерку, с какою мы подходим к зодчеству наших дней: здание, прежде всего, должно быть удобным.
Правила нравственности, как и люди, меняются с каждым поколением: они подсказаны то добродетелью, то пороком.
Что такое нравственность? Наука о соглашениях, придуманных людьми для того, чтобы. совместно жить наиболее счастливым образом. Подлинная цель этой науки — счастье наибольшего числа людей.
Нравственность — это разум сердца.
Ныне очевидно, что нравственность существует независимо от религиозных идей.
Нравственность есть наука об отношениях, существующих между людьми, и об обязанностях, вытекающих из этих отношений.
Нравственность народов зависит от уважения к женщине.
Подлинная нравственность непосредственно поэтична, а поэзия, в свою очередь, — опосредованно нравственна.
Есть люди, у которых нравственность остается нетронутой, точно материя, из которой они никогда не шьют себе платья.
Нравственность есть та часть философии, которую гораздо более толкуют, а меньше всего исполняют.
Основания нравственности — это неизменные истины, подобно аксиомам геометрии.
Если бы геометрия так же противоречила нашим страстям и нашим интересам, как нравственность, то мы бы так же спорили против нее и нарушали ее вопреки всем доказательствам...
Предрассудок — думать, что нравственность более благоприятствует развитию ума, чем безнравственность.
Если я не знаю основ нравственности, наука об окружающем мире не принесет мне утешения в тяжкие минуты жизни, а вот основы нравственности утешат и при незнании науки о предметах внешнего мира.
Нравственность некоторых людей состоит в том, чтобы избежать позорного столба да не попасть на виселицу.
Главное условие нравственности — желание стать нравственным.
Высшая нравственность требует некоторой свободы и для безнравственности.
Если не все обыкновенные люди обладают совершенной нравственностью, то, быть может, совершенная нравственность бывает только у одних необыкновенных людей.
Существует только одна нравственность — правда, только одна безнравственность — ложь.
В конечном счете основой всех человеческих ценностей служит нравственность.
Нравственность — это направление воли на цели общие, всемирные. Безнравственен тот, кто действует для частной цели. Нравственен тот, чья цель может быть поставлена целью всех разумных существ.
Физическое средство бессильно против нравственного недуга по той же причине, в силу которой пачка кредитных билетов нисколько не может помочь против приступа ревматизма. Только душа может оказывать действие на душу.
Нравственный порядок управляется таким же неизменным законом, как и физический, однако это крайне удивляет наивных, невежественных и поверхностных революционеров.
Тот, кто прям сердцем и кто питает по отношению к другим те же чувства, что и по отношению к себе, не уклоняется от нравственного закона, от долга, предписанного человеку разумной природой; он не делает другим того, чего не желает, чтобы ему делали.
Физический рост человека определяется расстоянием его головы от земли, нравственный же рост — расстоянием его головы от неба.
Наши нравственные чувства так переплетены с умственными силами, что мы не можем затронуть одних, не затронув и других. Великий ум, однажды искаженный, является навсегда проклятием земли.
Нравственный человек составляет противоположность Антею: силу свою он обретает не от прикосновения к земле, а поднимая глаза ввысь, к далекому и с виду недоступному идеалу.
Даже из эгоистических соображений человек должен обуздать свои порывы, иными словами — соблюдать нормы нравственности.
В идеале общественная совесть должна сказать: пусть погибнем мы все, если спасение наше зависит лишь от замученного ребенка, — и не принять этого спасения.
Созидается общество началами нравственными.
Обычай толкает нас на многие глупости; самая большая — это стать рабом его.
Обычай — деспот меж людей.
Основания!.. И злодей, вонзающий тебе ночью в грудь кинжал, имеет свои основания! И ему, конечно, приятно было бы, чтобы ты их выслушал и, вполне извиняя его, даже простился с ним, обменявшись рукопожатиями.
В науке надо повторять уроки, чтобы хорошо помнить их; в морали надо хорошо помнить ошибки, чтобы не повторять их.
Нет ни одного плута настолько глупого, чтобы не нашел он основания для своих подлостей.
Поведения, соответствующего праву, и притом с моральным умонастроением, нужно добиваться в первую очередь, и только тогда может прийти моральное поведение, как таковое, в котором нет никакого правового предписания.
Нет такой политической алхимии, посредством которой можно было бы получить золотое поведение из свинцовых инстинктов.
Редкость золота заставила изобрести позолоту; точно так же заменили доброту вежливостью, ее внешней стороной, добродетель — честью, отражающей ее блеск.
То, что хорошо в политике, не может быть дурно в морали.
Порок может быть определен как неправильный расчет возможностей, как ошибка в оценке радостей и горестей. Это своего рода ложная нравственная арифметика.
Нет такого порядочного человека, который, отдав на суд все свои действия и помыслы, не заслуживал бы быть повешенным раз десять в течение своей жизни.
Если бы мы во всякое время думали о последствиях наших поступков, то не было бы и грехов.
Мораль несколько сродни поэзии: нравственная жизнь — это поэма, воплощенная в действительности. Высокие поступки, некогда служившие источником вдохновения для эпопей, являются сами по себе эпопеями, и никакая поэма их не стоит.
На словах все люди одинаковы, и только поступки выявляют их различие.
Нравственность — это вечная попытка примирения наших личных потребностей.
Нет иной морали, кроме морали человеческого сердца, как нет иного знания или иной мудрости, кроме знания своих потребностей и правильного представления о путях к счастью.