Нравственность и безнравственность
Найдено цитат по теме: 390
Хотя природные способности и нравственные качества в общем находятся на одном уровне, однако между ними существует то различие, что первые почти не меняются посредством искусственного воздействия, тогда как вторые, или по крайней мере поступки, проистекающие из них, могут быть изменены при помощи таких мотивов, как награды и наказания, одобрение и порицание.
Ничто не может быть более похвальным, чем сознание собственного достоинства в тех случаях, когда мы действительно обладаем ценными качествами.
Польза, приносимая пороками, всегда смешана с великим вредом.
Дерзну сказать прямо: философом делает разум, героем — славолюбие, мудрецом — только добродетель.
Не иметь ни одного достоинства так же невозможно, как не иметь ни одного недостатка.
Поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице также всякого другого как к цели и никогда не относился бы к нему только как к средству.
Было бы очень хорошо, если бы люди умели совмещать в себе такие противоположные свойства, как любовь к добродетели и равнодушие к общественному мнению, рвение к труду и равнодушие к славе.
И дурные люди совершают иногда хорошие поступки: они словно хотят проверить, впрямь ли это так приятно, как утверждают люди порядочные.
Глупость не была бы подлинной глупостью, если бы не боялась ума. Порок не был бы подлинным пороком, если бы не питал ненависти к добродетели.
Есть какое-то великое упрямство, упрямство, которое делает честь человеку, в решении не признавать никакого нравственного убеждения, пока оно не получит оправдания посредством мысли.
Просвещение рассудка делает человека умнее, но не делает его лучше. Хотя добродетель и выводят из мудрости, хотя и подсчитывают, что без добродетели человек не может стать счастливым, все же такой расчет слишком изворотлив и слишком холоден, чтобы быть действенным в момент совершения поступка, чтобы вообще иметь влияние на жизнь.
Нравственность — это разум воли.
Применительно к нравственности единственно истинны только следующие слова мудрецов древности: быть нравственным — означает жить согласно нравам своей страны.
Нравственность должна выступать в форме красоты.
Нет такого характера, который мог бы обходиться собственными силами и быть всецело предоставлен самому себе: каждый нуждается в руководстве со стороны понятий и максим.
Бедняк, стремящийся к малой доле достатка, которого вам девать некуда, бывает иногда жесток, это верно, но никогда не будет так жесток, как жестоки были ваши отцы, те именно, кто сделал из вас то, что вы есть, кто наделил вас тем, чем вы владеете.
Постигнуть совершенство дано только тем людям, которые к нему стремятся с единой целью: стать к нему ближе.
Индусские законодатели положили в основание порядка жизни своего народа мифологию. Священники, объяснявшие ее, вовсе не были глупы. Напротив, они были очень мудры. Они потому и измыслили эти законы, что сами не верили ни в одно из своих сотворений. Законы Ману — это ловкая и красивая ложь, но эта ложь необходима. Если природа представляет собой хаос, насмешку над всякой мыслью и порядком, то всякий, кто желает восстановить в ней какой-либо порядок, должен уйти от нее и создать новый мир, полный иллюзий.
Нравственности предшествует принуждение, позднее она становится обычаем, еще позднее — свободным повиновением и наконец — почти инстинктом.
Когда морализируют добрые, они вызывают отвращение; когда морализируют злые, они вызывают страх.
Внеобщественный человек не может иметь морали.
Есть люди, которые стыдятся не тогда, когда совершили какой-нибудь безнравственный поступок, а когда им приходится в этом раскаиваться.
Ссылаться на дурные поступки других — это умываться грязью.
С джентльменом я всегда старался быть в полтора раза большим джентльменом, а с мошенником я старался быть в полтора раза большим мошенником.
Уважать всякого человека, как самого себя, и поступать с ним, как мы желаем, чтобы с нами поступали, выше этого нет ничего.
В чем должна состоять нравственность? — В твердом, глубоком убеждении, в пламенной непоколебимой вере в достоинство человека, в его высокое назначение. Это убеждение, эта вера есть источник всех человеческих добродетелей, всех действий.
Мудрый человек не делает другим того, что он не желает, чтобы ему сделали.
Относись к другим так, как тебе хотелось бы, чтобы они относились к тебе, — вот самый верный способ нравиться людям.
Когда ты бранишь других, смотри, чтобы ты сам был далек от того, за что другим выговариваешь.
Как нельзя порицать за невольный проступок, так нельзя и хвалить за вынужденное благодеяние.
Видеть несправедливость и молчать — это значит самому участвовать в ней.
Нельзя проповедовать людям то, что отрицаешь сам.
Нравственное уродство — равнодушие к плохим поступкам и словам.
Есть люди, которые относятся к нравственности, как некоторые архитекторы к домам: на первый план становится удобство.
В области нравственности не следует выказывать свою добродетель по малозначительным поводам: девственностью не хвастаются.
Грешить легко — трудно каяться.
Чего себе не хочешь, того и другому не делай.
Не осуждай ближнего своего, пока не будешь на его месте.
Все, что зовется благопристойностью, не более, как красивая внешность.
Остерегайтесь морально негодующих людей: им присуще жало трусливой, скрытой даже от них самих злобы.
Некоторые считают, что у них доброе сердце, хотя на самом деле у них лишь слабые нервы.
Легко прощать врагам, когда не имеешь достаточно ума, чтобы вредить им, и легко быть целомудренным человеку с прыщеватым носом.
Мне ненавистно аскетическое уродство, никогда не стану я осуждать грешную любовь, но мне больно, что строгая нравственность грозит исчезнуть, и чувственность пытается возвести себя на пьедестал.
Открытая дверь и святого может ввести в соблазн.
Презирай распущенных людей, закосневших в пороке. Их нельзя исправить, так же как нельзя обуздать ветер.
Неверная жена может еще полюбить добродетель, но ей не позволено проповедовать ее.
Добродетель, которая требует постоянной охраны, едва ли заслуживает часового.
За правого Бог и добрые люди.
Степень правдивости человека есть указатель степени его нравственного совершенства.
О Зевс! Зачем ты дал людям верные признаки отличить настоящее золото от поддельного, тогда как у человека нет на теле ни одной приметы, по которой можно было бы узнать мерзавца.
Ничто вернее стыда, того, чего человек стыдится и чего не стыдится, не показывает ту степень нравственного совершенства, на которой находится человек.
В жизненных правилах человека сказывается вся его суть.
Притупление совести узнается из неспособности к негодованию против действий, наносящих вред человечеству.
Некоторые люди гордятся своей чистой совестью лишь потому, что обладают короткой памятью.
Простота есть сознание своего человеческого достоинства.
Не доброта, а гордость побуждает нас читать наставления людям, совершившим проступки; мы укоряем их не столько для того, чтобы исправить, сколько для того, чтобы убедить в нашей собственной непогрешимости.
Ничто так не связывает нас, как наши пороки.
Подлецы — самые строгие судьи.
Абстракция — это смерть для этики, ибо этика есть живое отношение к живой жизни.
Взгляды высшего английского общества нельзя исправить разумом, так как они порождены выгодой.
Если бедность — мать преступления, то недостаток ума — их отец.
Бедность не добродетель, а уменье переносить бедность — вот добродетель.
Описывать слабости, заблуждения и страсти человеческие не есть безнравственность, так как анатомия не есть убийство.
То, что безнравственно, на самом деле недостаточно нравственно, ведь и в неправде есть доля правды, иначе она и не могла бы даже зваться неправдой.
Чтобы безнравственное намерение осуществилось, оно должно позаимствовать часть оружия из арсенала нравственности.
Что безнравственно, то, как бы оно ни было замаскировано, все-таки не может никоим образом сделаться нравственным.
Всякая безнравственность проистекает из коллизии доброго с приятным, страстей с разумом — и имеет источником силу чувственных побуждений и слабость моральной воли.
Благоденствие освещает путь благоразумию.
Суть благородства в том, чтобы совершать и втайне дела, которых не будешь стыдиться, если о них узнают.
То, что мы принимаем за благородство, нередко оказывается переряженным честолюбием, которое, презирая мелкие выгоды, прямо идет к крупным.
Благоразумие предполагает, что собственная польза не рассматривается как цель морального поведения, хотя она и может быть его следствием.
Доводить до суеверия благочестие — это подрывать его.
Отождествлять Бога и нравственность — значит впадать в идолопоклонство, значит обожествлять творения людей.
Мораль должна быть основана на менее шаткой базе, нежели пример Бога, которого можно назвать добрым, только упрямо закрывая глаза на все зло, поминутно творимое или допускаемое им в этом мире.
Мой разум — основа моего поведения, а мое сердце — мой закон. Мне столь же мало нужен Бог, как я — ему.
Где чтут богатство, там презирают все честное: верность, порядочность, стыд.
Само бытие без нравственного бытия есть проклятие, и, чем значительнее это бытие, тем значительнее это проклятие.
Быть полезным — это только быть полезным, быть прекрасным — это только быть прекрасным; но быть полезным и прекрасным значит быть великим.
Самая строгая мораль позволяет нам чувствовать удовольствие при мысли о великодушном поступке...
Глупец не может быть добрым: для этого у него слишком мало мозгов.
Читать мораль доставляет удовольствие, потому что, отчитывая, человек, в сущности, говорит о себе, и это очень приятно, и это есть своего рода творчество с обратным действием, то есть не освобождающим, а угнетающим, — творчество бездарных людей.
Всем людям свойственно грешить. Различие между людьми бывает в степени угрызений совести после греха.
Трудно рассказать о своих грехах: нам хочется прикрыть их и свалить на другого; это дает преимущество руководителю над духовником.
Грехи людей пересчитать ты так усердно рвешься? С своих начни, и до чужих едва ли доберешься.
Небо негодует на нас за наши грехи, а мир за наши добродетели.
Человек, который много согрешил, всегда умен.
Какая странная судьба: мы всего более грешим именно тогда, когда слишком благодетельствуем другим.
Быть искренним и откровенным не значит показывать вашим друзьям грязь ваших сапог; да у кого же нет грязи на почве или подпочве собственного нравственного мира?
В морали, как и в искусстве, сказанное — ничто, сделанное — все.
Что значит быть джентльменом? Не значит ли это быть честным, добрым, храбрым, умным и, обладая всеми этими качествами, проявлять их в жизни?.. Да, весьма редко можно встретить в жизни истинного джентльмена.
Такой пустоте, как добро ради добра, вообще нет места в живой деятельности.
Нет века, нет народа, который не устанавливал бы воображаемых добродетелей и пороков.
Лучшим с точки зрения добродетели будет тот, кто побуждается к ней внутренним влечением и словесным убеждением, чем тот, кто (побуждается к ней) законом и силой. Ибо тот, кого удерживает от несправедливого (поступка) закон, способен тайно грешить, а тому, кто приводится к исполнению долга силою убеждения, не свойственно ни тайно, ни явно совершать что-нибудь преступное.
Все обиходные человеческие добродетели — мелкие деньги; ребенок тот, кто принимает их за настоящие золотые.
Добродетель мудрецов напоминает собой путешествие в дальнюю страну и восхождение на вершину: идущие в дальнюю страну начинают свой путь с первого шага; восходящие на вершину начинают с подножия горы.
Запоздалая добродетель большей частью есть ничто иное, как бессилие порока.
Первые детские ощущения — это удовольствия и страдания, и благодаря им сперва и проявляются в душе добродетель и порок.
Добродетель есть здоровье души, здоровье — добродетель тела.
С высокими добродетелями человек поступает совершенно так, как с высокими горами: он удивляется им и затем обходит их.
Дворянство наследуется, добродетель же приобретается, и сама по себе она стоит того, чего никогда не может стоить кровь.