Философия - любовь к мудрости
Найдено цитат по теме: 371
Насмехаться над философией — это действительно философствовать.
Человек свободный ни о чем так мало не думает, как о смерти, и его мудрость состоит в размышлении не о смерти, а о жизни.
Истинное счастье и блаженство человека состоит только в мудрости и познании истины.
Быть философом — хорошо, слыть им — не слишком полезно. Не вздумайте называть кого-нибудь философом: это слово почитается у нас чуть ли не бранным, и так будет до тех пор, пока люди, переменив свои взгляды, не возвратят ему первоначальный, возвышенный смысл и не окружат его должным уважением.
Как известно, областью философии является учить нас, что мы такое, хранить нас в нашем тождестве с нами самими и так направлять господствующие над нами образы, страсти и умонастроения, чтобы мы были постижимы для самих себя и узнавались не только по чертам лица и внешнему виду. Ибо, конечно, не через одно лицо свое мы — это сами мы. Когда фигура наша и вид претерпевают изменения, то тут не мы меняемся. Но есть нечто такое, чему стоит полностью преобразиться и видоизмениться, — вот и мы уже превратились и перестали быть самими собою.
Кто может сказать все и не показаться при этом смертельно скучным?
Зачем Паскаль в своих "Мыслях" делает из нашего существования цепь горя и бедствий? Представлять себе белый свет тюрьмой и всех людей осужденными преступниками — это мысль мизантропа; думать, что есть место вечному веселью, — это заблуждение мечтателя; знать, что земля, люди, звери таковы, каковы они должны быть по порядку Провидения, есть признак мудреца.
Следует признать, что изобретатели в области искусства механики оказались значительно полезнее людям, чем изобретатели силлогизмов: тот, кто изобрел ткацкий челнок, имеет несказанное преимущество перед тем, кто придумал врожденные идеи.
Философы должны иметь две или три норы, чтобы прятаться от собак, которые преследуют их.
Как мал наш прогресс в философии!
Все философы — мудрецы в своих сентенциях и глупцы в своем поведении.
Будь философом, но, предаваясь философии, оставайся человеком.
Для философии до некоторой степени оскорбительна необходимость постоянно извиняться за свои заключения и оправдываться перед каждым отдельным искусством, перед каждой отдельной наукой, которые могут считать себя обиженными ею. Это похоже на то, как если бы король обвинялся в государственной измене.
Первый шаг к философии — неверие.
Нужно стремиться к тому, чтобы сделать философию популярной. Если мы хотим, чтобы философия прогрессировала, приблизим народ к уровню философов.
Без идеи целого нет философии.
Философов читают не очень охотно, и вот почему: они слишком мало говорят о том, что нам знакомо.
Дерзну сказать прямо: философом делает разум, героем — славолюбие, мудрецом — только добродетель.
Великие философы — гении в области разума.
Не следует бояться ни повторения давно известной истины, если благодаря счастливому изложению удалось сделать ее более понятной, ни соединения ее с другой истиной, которая, проясняя первую, образует с нею новое звено доказательств. Изобретательность как раз и состоит в умении сопоставлять вещи и распознавать их связь: открытия древних авторов принадлежат не столько им, сколько тем, кто сделал эти открытия полезными.
Поприще философии в этом широком значении можно подвести под следующие вопросы: 1. Что я могу знать? 2. Что я должен делать? 3. На что я могу надеяться? 4. Что такое человек?
Философия есть только идея возможной науки, которая нигде не дана in concreto но к которой мы пытаемся приблизиться различными путями. Пока этого не случится, нельзя обучать философии, в самом деле, где она, кто обладает ею и по какому признаку можно ее узнать? Теперь можно обучать только философствованию, то есть упражнять талант разума на некоторых имеющихся примерах в следовании общим принципам его, однако всегда сохраняя право разума исследовать самые источники этих принципов и подтвердить эти принципы или отвергнуть их.
Философию вообще нельзя выучить. Математике, истории, физике можно обучиться, а философии нельзя, можно только научиться философствовать. Философии нельзя обучиться уже потому, что она еще не существует в форме готовой, признанной науки. Всякий философ строит свою систему на обломках предыдущей, но никогда не была построена еще система, которая сохранилась бы во всех своих частях. Итак, философии нельзя обучиться уже потому, что ее еще нет до сих пор.
Выбор философской системы определяется тем, что ты сам за человек, ибо философская система не мертвая утварь, которую можно было бы откладывать или брать по желанию; она одушевлена душой человека, обладающего ею.
Вся философия не имеет в виду никакой иной цели, как только ответ на поставленные вопросы, и в особенности на последний, высший: каково назначение человека вообще и какими средствами он может вернее всего его достигнуть?
Вряд ли найдется и полдюжины таких, которые знали бы, что такое собственно философия.
Ответ на вопросы, которые оставляет без ответа философия, заключается в том, что они должны быть иначе поставлены.
У нас, философов, общий враг, а именно: метафизика.
Другие науки, сколько бы они ни пытались рассуждать, не обращаясь к философии, они без нее не могут обладать ни жизнью, ни духом, ни истиной.
Философия есть современная ей эпоха, постигнутая в мышлении.
Те, кто так много говорит против философской системы, упускают из виду, разбирая определенную систему, то обстоятельство, что это философия. Обстоятельство решающее, подобно тому, что дуб — это дерево.
Относительно философии в настоящее время, видимо, господствует предрассудок, что — хотя из того, что у каждого есть глаза и руки, не следует, что он сумеет сшить сапоги, если ему дадут кожу и инструменты, — тем не менее каждый умеет философствовать и рассуждать о философии, потому что обладает для этого меркой в виде своего природного разума, как будто он не обладает точно такой же меркой для сапога в виде своей ноги.
Если в других науках предметом мышления является пространство, число и так далее, то философия должна сделать предметом мышления само мышление.
Я знаю много прекрасных наук, но науки прекраснее философии не знаю.
История философии должна быть сравниваема в своем результате не с галереей заблуждений человеческого духа, а скорее с пантеоном божественных образов, которые суть различные ступени идеи, как они выступают друг за другом в диалектическом развитии.
Ибо все, что в науках основано на разуме, зависит от философии.
Философия до сих пор терпела неудачи главным образом потому, что ее искали по пути науки, а не искусства. Философ никогда не должен забывать, что философия есть искусство, а не наука.
Едва ли люди стали бы философствовать, если бы не было смерти.
Не удивление, а недоумение и печаль суть начало философии.
Философские системы — такой же неуживчивой натуры, как пауки или хищные животные, истребляющие друг друга. Борьба эта длится более двух тысячелетий.
Моя философия не дала мне совершенно никаких доходов, но зато избавила меня от очень многих трат.
Я никогда не претендовал, чтобы моя философия все исчерпывала и не оставляла более вопросов. В этом смысле философия действительно невозможна, — это была бы наука всезнания.
Мудрость достигается общением и уединением.
Самые возвышенные понятия философии могут быть выражены языком обычных людей.
И в бурьяне бывает красивый цветок, и у простых людей — мудрое слово.
Ищите людей, разговор с которыми стоил бы хорошей книги, и книг, чтение которых стоило бы разговора с философом.
Душой ненасытной влекись к мудрецам, Стать мудрым в их обществе можешь ты сам.
Для мудрости нет ничего ненавистнее мудрствования.
Нет такого невежды, который не мог бы задать больше вопросов, чем может их разрешить самый знающий человек.
Великие мысли исходят из сердца.
Ученые весьма часто отличаются от нормальных смертных способностью восхищаться многословными и сложными заблуждениями.
Мудрость — это ум, настоянный на совести.
Мудрость — это самая точная из наук.
Все в мире покрыто пылью забвенья, Лишь двое не знают ни смерти, ни тленья: Лишь дело героя да речь мудреца Проходят столетья, не зная конца.
Высшая мудрость — философствуя, не казаться философствующим и шуткой достигать серьезной цели.
Торжество над самим собой есть венец философии.
Высшая мудрость — различать добро и зло.
Мудрый человек... не выставляет себя на свет, поэтому блестит; он не говорит о себе, поэтому он славен; он не прославляет себя, поэтому он заслужен; он не возвышает себя, поэтому он является старшим среди других.
Если бы человек не мог подниматься выше самого себя, каким бы он был ничтожеством.
Всегда есть удобный случай и достаточно места для появления новых мыслей, подобно тому, как всегда есть место для большего количества света в самый яркий день, и новые лучи не будут повторением прежних и не помешают им.
Академии и философские кафедры тоже служат вывеской, внешней личиной мудрости; но и она здесь большей частью отсутствует, скрываясь где-нибудь в совершенно иных местах.
Нет блаженства, которое могло бы сравниться с испытываемым мудрецом, который с высот истины смотрит спокойными глазами на грубые заблуждения и бури человеческих страстей.
Наименьшее из благ — богатство, наибольшее — мудрость.
По мере того, как философия делает успехи, глупость усугубляет свои усилия для восстановления царства предрассудков.
Если гордость от презрения к другим поднимется до презрения к самой себе, она станет философией.
Что же такое эта мудрость так называемой древности? Есть ли это мудрость седин? Нет, это мудрость колыбели.
Иной может найти истину, не будучи философом, а путем догадки или откровения. Истина философа отличается тем, что она достигается рассуждением.
Опытность философа, так же, как и опытность кормчего, состоит в знании подводных камней, о которые разбивались другие; а без этого знания никакой компас не может руководить им.
Философия доставляет торжество общему благу; лжемудрствование приносит его в жертву частному интересу.
Метафизика — это когда слушающий ничего не понимает и когда говорящий понимает не больше.
Нередко метафизика строит для души убежище в туманах.
Метафизик полагает, что хорошо обучил своих читателей, когда причинил им мигрень.
Метафизические системы для философов — то же, что романы для женщин.
Мудрец велик и в маленьких вещах; бездельник мал и в самых великих.
Мудрецы придумывают новые мысли, а глупцы распространяют их.
Тысячу ученых найдешь, пока на одного мудреца набредешь.
Мудрец счастлив, довольствуясь немногим, а глупцу всего мало; вот почему почти все люди несчастны.
Мудрец — больше, чем бог. Он исправляет зло, которое бог допускает на нашем нелепом земном шаре.
Нет пользы мудрецу в мудрости, если он сам себе не может помочь.
Знанием может владеть ум ученого, но мудрость — это дыхание народа.
Высшая мудрость — знать самого себя.
Первое условие мудрости — освободиться от безрассудства.
Мудрость есть ничто иное, как наука о счастье.
Мудрость состоит не в том, чтобы подавлять наши страсти, а в том, чтобы заставлять их содействовать нашему счастью.
Мудрость — это чужеземное и редкое растение, возделывание которого мы любим видеть, но только в чужом поле.
Величайшая мудрость состоит в том, чтобы не всегда быть мудрым.
Если бы мудрость была предложена мне под условием замкнуться в себя и ничего из нее другим не давать, я бы отверг ее.
Граном золота можно позолотить большую поверхность, граном мудрости — еще большую.
Мудрость требует от нас быть мужественными, беззаботными, насмешливыми, буйными: ведь она женщина и может любить лишь воина.
Мудрость указывает способ достижения самых лучших целей самыми лучшими средствами.
В мудрости есть весомость, но в самой весомости никакой мудрости нет.
Мудрость существует в единственном числе и имеет определенные свои границы, а глупостей тысяча, и все они безграничны.
Если ты мудр, то благодаря себе самому, если велик — то благодаря счастью.
Кто мудр, тот и в счастье будет умен, и в несчастье бодр и тверд.
Мудрый человек мужает, но не стареет.
Искусство быть мудрым состоит в умении знать, на что не следует обращать внимание.
Мудр не тот, кто думает, что все знает, а тот, кто понимает, что знает мало.
Когда видишь мудрого человека, подумай о том, чтобы уподобиться ему. Когда видишь человека, который не обладает мудростью, взвесь свои собственные поступки.
Мудрый человек всегда находит себе помощь во всем, потому что дар его состоит в том, чтобы извлекать добро из всех.
Кто мудр? — У всех чему-нибудь научающийся. Кто силен? — Себя обуздывающий. Кто богат? — Довольствующийся своей участью.