Чувства, эмоции, мотивы и потребности
Найдено цитат по теме: 984
Воздействие такого неистового советчика, как раздражение, губительно не только для нашего разума, но и для совести.
Очень часто люди огорчаются, раздражаются и относятся холодно к своим знакомым из-за воображаемой обиды.
Гнев от безумия отличается лишь непродолжительностью.
Гнев — начало безумия.
Бойся гнева терпеливого человека.
У злой Натальи все люди канальи.
На сердитых воду возят.
Разгневавшись, можно прыгнуть в колодец, но даже семикратный гнев не поможет оттуда выбраться.
Карание в пылу гнева — не карание, а месть.
Состояние бестолкового, необузданного гнева так же гибельно, как и состояние бестолковой доброты или нежности.
Каждый удар, наносимый нами в гневе, в конце концов обязательно падает на нас самих.
Никогда не забывайте, что сказал вам человек во гневе; если он обвинил вас в чем-нибудь, хорошенько проверьте себя.
Ярость — всегда плохая охрана.
Сердитый человек всегда полон яда.
Гнев есть оружие бессилия.
Гнев является всегда плохим советником.
Никто во гневе хорошего не присоветует.
Если человек никогда не владеет своими чувствами, то должен всегда владеть своими выражениями.
Юпитер, ты сердишься — значит ты не прав.
От скольких ошибок был бы избавлен человек, если бы, например, в гневе на другого человека не забывал хороших сторон его, тогда как он с такою наблюдательностью выискивает все дурные!
Кому доступно чувство гнева, тем доступно и чувство любви.
Существенно заблуждается тот, кто считает вспыльчивость и упрямство признаком силы. Кто подвержен припадкам судороги, тот не силен, хотя требуется шесть человек, чтобы сдержать его.
Лишь того я назову верным возничим, кто сдерживает свой гнев, несущийся подобно стремительной колеснице; другие же, бессильные, только держатся за поводья.
Ничего не начинайте во гневе! Глуп, кто во время бури садится на корабль.
Если бушует гнев в твоем сердце, Оберегай язык свой от лая.
Каждый может разозлиться — это легко; но разозлиться на того, кого нужно, и настолько, насколько нужно, и тогда, когда нужно, и по той причине, по которой нужно, и так, как нужно — это дано не каждому.
Тому, кем овладевает гнев, лучше всего повременить с принятием решения.
Кроткий ответ отвращает гнев, а оскорбительное слово возбуждает ярость.
Нигде так не полезно промедление, как в гневе.
Завистники во мне старались вызвать гнев, Но я сдержал себя, его преодолев.
Побороть гнев всего легче в самом его начале, вот тогда-то и останови его.
Если ты разгневан, сосчитай до десяти, прежде чем говорить; если ты сильно разгневан, сосчитай до ста.
Если немного рассердился, то прежде, чем что-нибудь сделать или сказать, сочти десять. Если очень рассердился, сочти сто. Если вспомнишь об этом, когда рассердился, то и не придется считать.
Встанем на место человека, на которого мы разгневались. Наша щепетильность порой вызывается неосновательным, неправым самолюбием, готовым причинить другим то, чему, однако, само оно не хотело бы подчиниться.
Очень счастлив тот, кто никогда не поддается гневу, а за ним — тот, кто, немедленно раскаявшись, обращает его против себя самого.
Гнев есть страсть, однако же, не смиряемый и не исцеляемый оборачивается он страданием телесным.
Если вы взволнованы гневом, старайтесь отвлечься от предмета, вызвавшего его. Таким образом, удалив горючий материал, поддерживающий пламя, вы погасите его.
Если человек склонен к гневу, то ему не мешает проследить действие той же страсти на других гневливцев.
Отдаваться гневу часто — все равно, что мстить самому себе за вину другого.
Подъем на крутые холмы требует сначала медленного шага; гнев же походит на горячего коня, который, если отпустить удила, скоро устает от собственной прыти.
Ярость расцветает безумием.
Гнев — это желание наказать за незаслуженно нанесенную обиду.
Гнев есть желание, побуждающее нас вследствие ненависти причинять зло тому, кого мы ненавидим.
Впадать в гнев — значит вымещать на себе ошибки другого.
Наш собственный гнев приносит нам больше вреда, чем то, что заставляет нас гневаться.
Ярость — вспыхивающий гнев.
Ярость — это сила мужества, толкающая навстречу опасности.
Ярость — жажда отмщения.
Благородная ярость очищает душу; слепая ярость губит ее.
Лаской почти всегда добьешься больше, чем грубой силой.
И в скорби есть доля тщеславия! Мы ищем в слезах доказательства нашей тоски и не подчиняемся скорби, а выставляем ее напоказ.
Люди по натуре своей таковы, что не меньше привязываются к тем, кому сделали добро сами, чем к тем, кто сделал добро им.
Да будет первым твоим житейским правилом — пусть в тебе нуждаются: Лучше пусть тебя просят, чем благодарят. Полагаться на подлую благодарность — обкрадывать благородную надежду: сколь первая забывчива, столь вторая памятлива. Зависимые полезней любезных: утолив жажду, от источника отвернутся, выжатый апельсин сбросят с золота в болото. Конец нужде — конец дружбе, а с ней и службе.
Мы преисполнены нежности к тем, кому делаем добро, и страстно ненавидим тех, кому нанесли много обид.
Наша любовь к самим себе помогает любви к другим.
Считается признанным, что люди привязываются к тем, кому они помогли. Это говорит о доброте природы: способность любить — вот поистине заслуженная награда за благое дело.
Не верьте тому, кто, едва успев познакомиться с вами, вдруг, без всякого видимого повода, воспылает к вам горячей любовью.
Человеку в несчастье всегда кажется, что вы мало сочувствуете ему.
Для умного человека благодарность не является тягостным чувством. Если вы хотите угодить людям, то найдете, что разумнее пользоваться одолжениями, даже искать их, чем оказывать; ибо тщеславие одолживающего всегда польщено, тщеславие же обязываемого редко.
Завоевателя боятся, мудреца чтят; но благодетель чарует и его одного любят; только он один истинно царь. Его слава всегда чиста, его имя без пятна достигает будущих поколений. Нужны ли другие подвиги тому, кто заставляет любить себя?
Что можно преподнести великодушному человеку? После оказанной ему услуги он своим великодушием немедленно превращает вас в своего должника.
Многие дорожат вниманием к их просьбе почти настолько же, насколько и исполнением этой просьбы.
Надо полагать, что если у человека разумного нет желания нравиться, то у него вообще нет никаких желаний, ибо он не может не знать, что без этого он ничего не добьется.
Природа вложила в человека потребность заботиться обо всех людях.
Жалость есть скорбь о незаслуженном страдании.
Истинная сущность жалости не есть простое отождествление себя и другого, но признание за другим собственного значения — права на существование и наибольшее благополучие.
Стремление нравиться ставит в зависимость от мнения; стремление быть любимым от него освобождает.
Самолюбие — это наша первая и последняя любовь.
Самые самолюбивые люди — это люди, не любящие себя.
Утешать — это значит претендовать на отплату тем же.
Желай всем нравиться.
Друзей-помощников нужно выбирать с осмотрительностью, платить им благодарностью, но самому ни от кого благодарности не ждать.
Ничего не стоит тот, кому не завидуют.
Стыдись себя сам, тогда другой тебя не пристыдит.
Люди хвалят то, чему в состоянии подражать.
В оскорблении содержится какое-то жало, которое люди благоразумные и хорошие переносят с величайшим трудом.
Лучшее средство от обиды — прощение.
Изгнание? Но куда? Может ли кто выбросить меня из мира? Я иду, куда мне хочется. Повсюду одно солнце, одна луна, звезды, сны, пение птиц...
Пусть не увлекает тебя ни чужое отчаяние, ни ликование.
Когда тебя прославляют, презирай себя. В тебе прославляется тот, кто через тебя действует.
О позоре напрасно ведешь со мной речь. Ведь позор моей славы опора. И напрасно велишь ты мне славу беречь. Моя слава — источник позора.
Тщеславие и любопытство — вот два бича нашей души. Последнее побуждает нас всюду совать свой нос, первое запрещает оставлять что-либо неопределенным и нерешенным.
Всякое духовное удовольствие и радость состоят в том, что человек, сравнивая себя с другим в обществе подобных себе, может расти в собственных глазах.
Людям не приходилось бы так легко стыдиться, если бы они, высоко ценя свою личность, считали бы исключенной возможность чьего бы то ни было презрения.
Стыд есть вид печали, основанной на любви к самому себе, происходящей от страха перед порицанием.
Дозволяй себе мелкие небрежности: Иной огрех — лучшая рекомендация достоинствам. Зависть охотно прибегает к остракизму — и чем несправедливей, тем единодушней. Самому совершенству она поставит в упрек его безупречность и, ни в чем не сыскав изъяна, осудит все. Надо утишить злобу, дабы, переполняясь ядом, не лопнула. Ты как бы бросаешь быку зависти плащ — во спасение бессмертия.
Каким бы тяжелым позором мы себя ни покрыли, у нас почти всегда остается возможность восстановить свое доброе имя.
Краска на лице выдает нас, когда мы лжем, но она не всегда служит доказательством лжи. Мы часто краснеем за бесстыдство того, кто обвиняет нас в чем-либо.
Ощущение совместного стыда — чувство всегда искреннее. Его испытываешь, когда человек, высоко ценимый, недостаточно зная тех, перед кем он хочет порисоваться, становится смешным.
Краснеют ли от стыда в темноте? Что от испуга в темноте бледнеют, в это я верю, но в первое — нет. Потому что бледнеют только из-за себя, а краснеют и за себя, и за других.
Самое смешное желание — это желание нравиться всем.
Объективно — честь есть мнение других о нашей ценности, а субъективно — наша боязнь перед этим мнением.
С такой же неизменностью, как мурлычет кошка, если ее погладить, сладкое блаженство отражается на лице человека, которого хвалят, особенно за то, в чем он считает себя знатоком, хотя бы похвала эта была явной ложью.
Ты хочешь расположить его к себе? Так делай вид, что теряешься перед ним.
Не печалься о том, что люди тебя не знают, а печалься о том, что ты не знаешь людей.
Чем больше наши ближние похожи на нас, тем больше они нам нравятся; уважать кого-то — это, по-видимому, то же самое, что приравнивать его к себе.
В сущности, почти все, что люди считают зазорным, совершенно невинно. Мы краснеем от того, что не богаты, не знатны, что у нас горб или хромая нога и еще по множеству поводов, о которых не стоит даже упоминать.
Бывают люди, которые хотят первенствовать и возвышаться над остальными, чего бы это ни стоило. Им важно одно — быть всегда на виду, как ярмарочный зазывала на подмостках; они согласны взойти на что угодно — на сцену, на трон, на плаху, лишь бы приковать к себе все взгляды.
Хвастать — не косить, спина не заболит.
Люди, украшенные достоинствами, сразу узнают, выделяют, угадывают друг друга; если вы хотите, чтобы вас уважали, имейте дело только с людьми, заслуживающими уважения.