Разум и сознание человека
Найдено цитат по теме: 1284
Не умен тот, кто хочет разумом постигнуть вещи, превышающие всякий разум.
Ум не в том, кто говорит, но не делает, а в том, кто говорит и делает.
Думают, что ум и доблесть сходны друг с другом, а они на самом деле — одно и то же.
Мудрый человек умеет приобретать, теряя, и терять, приобретая.
Умный терпит глупца, но глупец умного не терпит; напротив, он его всячески притесняет.
Большинство людей глупы, и всякий дурачится на свой лад.
Если хочешь излечиться от невежества, надо в нем признаться.
Разумный человек не потерял ничего, если он сохранил самого себя.
Люди ничему не верят так твердо, как тому, о чем они меньше всего знают.
Если можно быть ученым чужою ученостью, то мудрыми мы можем быть лишь собственной мудростью.
Лучшее наше творение — жить согласно разуму.
Вера требуется для наставления грубых народов, которые должны быть управляемы, а доказательства — для созерцающих истину, которые умеют управлять собой и другими.
Усилия на ложном пути множат заблуждения.
Человеческий разум, предоставленный самому себе, не заслуживает доверия.
Причина заблуждений коренится не только в наших ощущениях, но и в самой природе человеческого разума, который все представляет себе по своему собственному масштабу, а не по масштабу Вселенной, и таким образом уподобляется зеркалу с неровной поверхностью, которое, отражая лучи каких-нибудь предметов, еще и примешивает к ним свою собственную природу.
Голая рука и предоставленный самому себе разум не имеют большой силы. Дело совершается орудиями.
Знание — сила.
Хромой, бегущий по дороге, опережает того, кто бежит без дороги.
Магическим примером разуму является магнит: он возбуждает бесчисленные иглы, нисколько не теряя и не убавляясь в своей силе.
Есть четыре вида Призраков, которые осаждают умы людей: 1. Призраки рода. Их основания находятся в самой природе человека, в самом роде людей. Ложно утверждать, что чувство человека есть мера вещей. То же можно сказать и о человеческом уме, который способен вести себя, как неровное зеркало, отражая вещи в искривленном виде. 2. Призраки пещеры. Они суть заблуждения отдельного человека. Ведь у каждого из нас есть своя, нарисованная Платоном пещера, которая разбивает и искажает свет природы. 3. Призраки рынка. Эти проистекают как бы из взаимной связанности и сообщества людей. Люди объединяются речью. Поэтому плохое и нелепое установление слов удивительным образом берет в осаду разум. Слова прямо насилуют разум, мешая все и ведя людей к пустым и бесконечным спорам. 4. Призраки театра. Они вселились в людей из разных догматов философии, а также из превратных законов и доказательств. Сколько изобретено философских систем, столько поставлено и сыграно комедий, представляющих вымышленные и искусственные миры.
Нет большей мудрости, чем своевременность. Пренебрегая опасностью, ты не уменьшаешь ее; гораздо чаще нас застигают врасплох, чем одолевают в открытом бою. Иную опасность лучше встретить на полдороге, хотя бы она и не приближалась, чем слишком долго ее поджидать, ибо от долгого бодрствования наверняка задремлешь.
Человеческой натуре вообще более сродни глупость, нежели мудрость; а потому и качества, пленяющие людскую глупость, имеют наибольшую силу воздействия.
Люди хитроумные презирают ученость, простодушные дивятся ей, мудрые ею пользуются.
Тот, кто не видит глупости в глупце, Ее всегда заметит в мудреце, Который ищет в разуме и знанье Своим поступкам глупым оправданье.
Во всяком деле, чтобы добиться успеха, нужна некоторая доля безумия.
Тупость дураков всегда служит точильным камнем для остроумия.
Дурацкий колпак мозгов не портит.
Разум человека есть творение Бога, и притом одно из самих превосходных.
Нужда есть меньший позор, чем глупость...
Ошибаться не постыдно, ибо это свойственно всем людям. Ученому, однако, не подобает ошибаться слишком часто, так как это противоречит его призванию.
Невежество позорит человека не больше, чем отсутствие на руке ста пальцев. Как нет природной необходимости в ста пальцах, так ее нет, по-видимому, и в знании сокровенной природы вещей.
Я мыслю, следовательно, я существую.
Мало иметь хороший ум, главное — хорошо его применять.
Разум без благоразумия — двойное безумие.
Презрения достоин высокий ум, примененный для низких целей!
Пошлые мнения весьма стойки, прочно укоренились, и многие люди, не поддаваясь заблуждению необычному, не сумели избежать общепринятых. Пошлость, к примеру, то, что каждый недоволен своей участью, даже блестящей, зато доволен своим умом, даже весьма неблестящим.
Две вещи быстро приканчивают человека: глупость и распутство. Одни потеряли жизнь, потому что хранить ее не умели, а другие — потому что не хотели.
Мудрость для души — то же, что здоровье для тела.
Все жалуются на свою память, но никто не жалуется на свой разум.
Проявить мудрость в чужих делах куда легче, нежели в своих собственных.
Вернейший способ быть обманутым — это считать себя хитрее других.
Нет ничего глупее желания всегда быть умнее всех.
Есть люди, которым на роду написано быть глупцами: они делают глупости не только по собственному желанию, но и по воле судьбы.
Даже самые разумные люди разумны лишь в несущественном; в делах значительных разум обычно им изменяет.
Ум всегда в дураках у сердца.
Все наше достоинство заключается в мысли. Вот чем должны мы возвышаться, а не пространством и временем, которых нам все равно не заполнить. Будем же стараться хорошо мыслить: вот начало нравственности.
Все тела: небо, звезды, земля и ее царства — ничто в сравнении с самым обыкновенным умом, потому что он постигает как все эти предметы, так и себя, тело же ничего сознавать не в состоянии.
Чем умнее человек, тем больше своеобычности он находит во всяком, с кем общается. Для человека заурядного все люди на одно лицо.
Разум, подобно глазу, доставляя нам возможность видеть и воспринимать все остальные вещи, не дает никаких знаний о себе самом: необходимы искусство и труд, чтобы поставить его на некотором расстоянии и сделать своим собственным объектом.
У иного довольно ума, чтобы преуспевать в своей области и даже поучать в ней других, но слишком мало, чтобы не рассуждать о том, чего он не понимает: он смело выходит за пределы своих знаний, но тут же сбивается с пути и при всей своей одаренности начинает говорить, как глупец.
Прийти к заключению, что иные люди не способны мыслить здраво, и заранее отвергнуть все, что они говорят, сказали и скажут, — значит избавить себя от множества бесполезных споров.
Человек может возвыситься лишь двумя путями — с помощью собственной ловкости или благодаря чужой глупости.
Ум всех людей, вместе взятых, не поможет тому, у кого нет своего: слепому не в пользу чужая зоркость.
Что для одних — нелепость, для других — доказательство.
В избытке даже разум не всегда желателен, и люди почти всегда лучше приспосабливаются к середине, чем к крайностям.
Первым провидцем, первым пророком стал первый плут, который встретил глупца.
Суеверие — самый страшный враг человеческого ума.
Живем мы в мире два мгновенья — одно рассудку отдадим.
Если мы дорожим счастьем, то еще больше дорожим разумом.
Думаю, что о мнениях следует судить по их влиянию и результатам.
Опыт — это дорогая школа, но что делать, если для дураков нет другой школы.
Если обладать умом — не добродетель, то не обладать им — не порок.
Умен лишь тот, кто так же глуп, как мы.
Умный человек видит перед собой неизмеримую область возможного, глупый же считает возможным только то, что есть. Вследствие этого один может сделаться робким, другой дерзким.
Излагать истину некоторым людям — это все равно, что направить луч света в совиное гнездо. Свет только попортит совам глаза, и они поднимут крик. Если бы люди были невежественны только потому, что ничему не учились, то их, пожалуй, еще можно было бы просветить; но нет, в их ослеплении есть система. (...) Можно образумить человека, который заблуждается невольно; но с какой стороны атаковать того, кто стоит на страже против здравого смысла?
Образы украшают разум, чувство убеждает его.
Дураков меньше, чем думают: люди просто не понимают друг друга.
Ум не спасает нас от глупостей, совершаемых под влиянием настроения.
Уму только порывами дано взлетать к вершинам великого.
У меня был молоденький слуга. Как-то, путешествуя, я отужинал с одним знакомцем, и мой слуга заявил, что это очень умный человек. Я спросил, по каким признакам он судит об уме человека. — Умный человек всегда говорит правду. — То есть никого не обманывает? — Нет, сударь, не обманывает сам себя. Я тут же заключил, что ни один остроумец не ответил бы лучше.
Руководимый опытом разум должен наконец поразить предрассудки, жертвой которых так долго был человеческий род, в их источнике.
Именно заблуждению мы обязаны тяжелыми цепями, которые повсюду куют народам тираны и жрецы. Именно заблуждению мы обязаны рабством, до которого доведены почти во всех странах народы, предназначавшиеся природой для свободного труда ради своего счастья.
Что темперамент, а также талант нуждаются в некоторых отношениях в дисциплине, с этим всякий легко согласится. Но мысль, что разум, который, естественно, обязан предписывать свою дисциплину всем другим стремлениям, сам нуждается еще в дисциплине, может, конечно, показаться странной; и в самом деле, он до сих пор избегал такого унижения именно потому, что, видя торжественную и серьезную осанку, с какой он выступает, никто не подозревал, что он легкомысленно играет порождениями воображения вместо понятий и словами вместо вещей.
Глупость — это недостаток, и против него нет лекарства.
Мы и не представляем себе, сколько нужно ума, чтобы не казаться смешным!
Превратить глупца в гения столь же трудно, как свинец — в золото.
Мы живем в мире, где один дурак создает много дураков, а один мудрый — очень мало мудрых.
Что труднее всего? — То, что кажется тебе самым легким: видеть глазами то, что у тебя перед глазами!
На а priori предначертанном пути рода человеческого предусмотрено время, когда вместо силы или хитрости всюду будет признан как высший судья один только разум. Но никто не знает, через сколько мириад лет.
Дураки на ошибках учатся, а люди неглупые вопреки всем своим ошибкам не умнеют.
Кто разумно смотрит на мир, на того и мир смотрит разумно.
Лучше ничего не знать, чем знать многое наполовину! Лучше быть безумцем на свой собственный страх, чем мудрым на основании чужих мнений!
Ах, так много есть великих мыслей, действие которых не более значительно, чем действие мехов: они делают надутым и еще более пустым.
Кто хочет давать хороший пример, тот должен примешивать к своей добродетели частицу глупости; тогда ему подражают и вместе с тем возвышаются над образцом — что люди так любят.
В умной беседе быть — ума прикупить, а в глупой — и свой растерять.
Всем умным людям следует находиться во взаимном общении.
Водись на свете поменьше простаков, было бы меньше и тех, кого называют хитрецами и ловкачами.
Есть люди, которые полагают, что все, что делается с серьезным видом, разумно.
Есть люди, которые никогда не заблуждаются, потому что никогда не задаются никакими разумными мыслями.
Люди не могут утешиться, когда их обманут враги или изменят им друзья; но когда они обманывают сами себя, они бывают порой довольны.
Я знавал множество людей, обладавших огромными познаниями и не имевших ни единой собственной мысли.
Многие растекаются по ветвям бесплодного мудрствования либо по листве нудного многословия, и никак не доберутся до существа; по сто раз кружат вокруг одной точки, утомляясь и утомляя, да так и не доходят до самого важного. Причина сего — туман в умах, что не дает выбраться на дорогу. Время и терпение ушли на то, чем надо бы пренебречь, а на главное уже не хватает.
Отличительный признак большого ума — сказать много в немногих словах; ограниченный ум, наоборот, обладает даром говорить и ничего не сказать.
Дурак и входит, и выходит, и садится, и встает с места, и молчит, и двигается иначе, нежели умный человек.
Лучше слушать обличения от мудрого, нежели слушать песни глупых.
Лучше получить от умного сто ударов, чем разрешить глупцу вылить на твою голову благовонные масла.
Глядя на чужие пороки, умный человек избавляется от своих.
С пьяным под руку хмельным назовут, а с глупым в речи — дураком почтут.
Только умный может попасть в глупое положение, ибо глупец находится в нем всю жизнь.
Предположения умных дороже убеждений глупых.