Внешность, одежда и мода
Найдено цитат по теме: 94
Есть что-то оскорбительное в том, когда женщину характеризуют как "красивую". ...Потому что, если я говорю о красоте женщины, это предполагает не только то, что мне нечего сказать приятного о ее личности, но и то, что меня не интересует ее личность...
Быть можно дельным человеком И думать о красе ногтей: К чему бесплодно спорить с веком? Обычай деспот меж людей.
Что все твои одеколоны, Когда идешь позади колонны.
Молодым людям следует почаще смотреться в зеркало: красивым, чтобы не срамить своей красоты, безобразным, чтобы воспитанием скрасить безобразие.
Прекраснее грубых — нет в мире одежд. Сужденье по платью — сужденье невежд. Жестка кожа лани — зато и ценна: Пергамент дает под любви письмена. Сохранность для мускуса — грубость мешка, — Рассыплется он, переложен в шелка.
Человек с большими достоинствами и большим умом, которые признаны всеми, не безобразен, если имеет даже уродливые черты лица: безобразие, хотя бы оно и было, не производит впечатления.
Глаза — зеркало души.
Глаз человека создан так, что в нем видны достоинства его обладателя. Взгляд наш говорит о том, сколько человеческого заключено в нас. Мы заявляем о себе светом, горящем в нашем взоре. Ничтожная душонка только мигает, вольная душа мечет молнии.
По когтям да по зубам зверей знать, а человека по глазам видать.
Лицо — зеркало души.
Лицо человека всегда отражает его внутренний мир, и ошибочно думать, будто мысль лишена окраски.
Самая занимательная для нас поверхность на земле — это человеческое лицо.
Красота заключается не в отдельных чертах и линиях, а в общем выражении лица, в том жизненном смысле, который в нем проявляется.
Сердце веселится — и лицо цветет.
Когда девушка перестает краснеть, ее красота лишается главного очарования.
Лицо человека высказывает больше и более интересные вещи, нежели его уста: уста высказывают только мысль человека, лицо — мысль природы.
Что в сердце варится, на лице не утаится.
На свете нет зрелища прекраснее, чем прекрасное лицо, и нет музыки слаще, чем звук любимого голоса.
Лицо спящего обнаруживает много такого, что лицо бодрствующего утаивает.
Лживое лицо скроет все, что задумало коварное сердце.
У человека с открытой душой и лицо открытое.
Не следует судить о человеке по лицу — оно позволяет лишь строить предположения.
Лицо человека выражает и его характер, и темперамент. Глупое лицо выражает лишь физические свойства — например, крепкое здоровье и т.д. И все-таки нельзя судить о человеке по его лицу, ибо физиономии людей, равно как манера держать себя, отличаются переплетением столь различных черт, что тут очень легко впасть в заблуждение, не говоря уже о несчастных обстоятельствах, которые обезображивают природные черты и не позволяют душе отразиться в них — например оспины, болезненная худоба и пр.
Ничто не придает столько выражения и жизни, как жесты, движения рук, особенно при душевных волнениях; без жестов самое кривое лицо маловыразительно.
Из слов человека можно только заключить, каким он намерен казаться, но каков он на самом деле, приходится угадывать по его мимике и ужимкам при высказывании слов, — по тем, стало быть, движениям, которые он делает нехотя.
Голос, склад речи, манеры, прическа, платье, походка, все, что составляет физиономию и наружность человека, все это окна, чрез которые наблюдатели заглядывают в нас, в нашу душевную жизнь. И внешняя обстановка, в какой человек, выразительна не менее его наружности. Его платье, фасад дома, который он себе строит, вещи, которыми он окружает себя в своей комнате, все это говорит про него и прежде всего говорит ему самому, кто он и зачем существует или желает существовать на свете.
Хорошо одетый человек — это тот, на чью одежду вы не обращаете внимания.
Хвалят на девке шелк, когда в самой девке есть толк.
Платье обличает и разоблачает человека.
В одежде старайся быть изящным, но не щеголем; признак изящества — приличие, а признак щегольства — излишество.
Наружность и манеры более выразительны, чем слова.
По наружности человека не суди.
Без осанки и конь — корова.
Осанка человека — фасад души.
У всякого чувства есть свойственные лишь ему одному жесты, интонация и мимика; впечатление от них, хорошее или дурное, приятное или неприятное, и служит причиной того, что люди располагают нас к себе или отталкивают.
Наряд — предисловие к женщине, а иногда и вся книга.
Красива не красавица, красива любимая.
Чтобы тебя любили, будь достойным любви, а этого не дадут тебе исключительно красивая наружность или стройная фигура, — ты должен физическую красоту соединять с даром ума. Красота — ненадежное преимущество: чем больше стараешься ты, тем сильней блекнет она, само время заставляет ее увядать. Не всегда цветут фиалки и фиолетовые лилии; на цветочном стебле розы, когда на ней опадут лепестки, остаются одни шипы. И у тебя, красавец, скоро покажутся седые волосы, придут в свое время и бороздящие тебе лицо морщины. Старайся образовать ум — нечто прочное — и сделать из него помощника красоте: только ум остается с нами до могилы!
Красота обманчива, но она ценное качество, если вы бедны или не очень умны.
Красота — тоже добродетель, красивая женщина не может иметь недостатков.
Красота — это дар, к которому мало кто испытывает презрение, за исключением тех, кому в этом даре отказано.
Старайтесь присоединить к красоте прочные качества.
Спутником красоты всегда было легкомыслие.
Красота — это королева, которая правит очень недолго.
Никакая внешняя прелесть не может быть полной, если она не оживлена внутренней красотой. Красота души разливается подобно таинственному свету по телесной красоте.
Красота мужчин — их ум, ум женщин — их красота.
Много есть людей с красивой внешностью, которым, однако, нечем похвастать внутри.
Я предпочитаю красоту, которая не нуждается в лицезрении и проявляет себя в душевных качествах.
Только красота, сочетающаяся со скромностью, имеет право называться красотою. Красота же без скромности — это не красота, а всего-навсего миловидность.
Красота порождает самоуверенность.
Красота тела может привлечь поклонников, но для того, чтобы удержать их, требуется красота души.
Красота приглядится, а ум вперед пригодится.
Красота хороша, только когда она сама себя не замечает.
Сияющая красота юности уменьшается в своем совершенстве от чрезмерных и слишком изысканных украшений.
Недаром какой-то мудрец сказал, что половиной своей красоты женщины обязаны портнихам.
Наряд — своего рода внешнее выражение: он выдает человека.
Когда мы прекрасны, мы прекраснее всего без нарядов.
Красивое не нуждается в дополнительных украшениях — более всего его красит отсутствие украшений.
Обаяние чаще заключается в уме, чем в лице, так как красота лица обнаруживается сразу и не таит ничего неожиданного; но ум раскрывается лишь понемногу, когда сам человек этого желает и в той мере, в какой он этого желает.
Глупая красота — не красота. Вглядись в тупую красавицу, всмотрись в каждую черту лица, в улыбку ее, взгляд — красота ее превратится мало-помалу в поразительное безобразие.
Тот, кто красиво говорит и обладает привлекательной наружностью, редко бывает истинно человечен.
Завистливый, жадный, изворотливый человек не становится привлекательным только из-за красноречия или красивого лица.
Женщина была бы в отчаянии, если бы природа создала ее такой, какой делает ее мода.
Вы можете бранить женщин, изменять им, даже разорять их — и они простят вас; но если вы затронете их наружность — они возненавидят вас навеки.
Красота без грации может только нравиться, но не пленять. Она похожа на плавающую без крючка приманку.
Красота без грации — удочка без наживы.
Красота и безобразие одинаково исчезают под морщинами старости: первое теряется в них, второе прячется.
Умное выражение лица у мужчин — то же, что правильность черт у женщин; это род красоты, которую и самые тщеславные люди желали бы иметь.
Много женщин умерло мученицами моды, которая заставляла их приносить стыдливость в жертву наготе.
Мода — это жестокосердое божество, которому матери приносят в жертву даже своих детей.
Мы смеемся над китайцами, которые по обычаю уродуют себе ноги, над индейцами, сплющивающими себе голову; мы презираем австралийских дикарей, которые татуируют себе лицо, — а разве мы сами не повинуемся рабски моде на одежду и не носим платья, которое совершенно нас обезображивает?
Самые застенчивые девушки являются в полуобнаженном виде, если этого требует мода, и даже увядшие, старые женщины не отваживаются воспротивиться такой заповеди, как бы умны и хороши ни были они в других отношениях.
Мода исказила все национальные костюмы и не создала ничего красивого.
Для тех, кто не умеет одеваться, созданы моды...
Не паркам и не грациям мы молимся, а моде: она у нас полновластно прядет, и ткет, и кроит. Главная обезьяна в Париже напяливает на себя новую шляпу, и обезьяны всего мира делают то же самое.
Следует покоряться моде, как прискорбной повинности, и давать ей только то, в чем нельзя казаться ей.
Перемены моды — это налог, который промыслы бедных взимают с тщеславия богатых.
Мужчина, обладающий большими достоинствами и умом, никогда не бывает безобразен.
Люди часто возвышаются над другими людьми совершенно независимо от судьбы: для этого достаточно обладать наружностью, выгодно отличающей нас от других...
Наружность мужчины служит весьма малым ручательством за него, но, тем не менее, она представляет нечто значительное.
Я убежден, что никто не имеет такого разительного влияния на направление человека, как наружность его, и не столько наружность, сколько убеждение в привлекательности или непривлекательности ее.
Павлин во всем своем блеске не выставляет напоказ столько цветов, сколько можно насчитать в праздничном наряде англичанки.
Человек, кажется, не мог не быть гордым и отважным, нося перо на шляпе, меч на поясе и рукава с белыми оборками. В теперешнем же наряде ему только и остается шнырять ночью около фонарей и в случае опасности звать городового.
Вчера еще эта женщина была такая простая и добрая, сегодня она гордая и наглая!.. И только потому, что на голове у нее появилось перо, вырванное из хвоста страуса. Как же должна гордиться эта птица, у которой их много и к тому же собственных!
Отсутствие наряда служит иногда лучшим нарядом.
Отчего азартная игра запрещена, а женщины в вызывающих чувственность нарядах не запрещены? Они опаснее в тысячу раз!
Обаяние — непринужденность чувств, так же, как грация — непринужденность движений.
Оденьте чучело в платье самого последнего фасона и сами станьте рядом в простой одежде и посмотрите, кому поклонятся раньше — чучелу или вам.
Если красивые люди служили для создания красивых статуй, то последние в свою очередь воздействовали на первых, и государство было обязано красивыми людьми статуям.
Физиономия не есть образец, по которому мы должны судить о людях; она может служить нам только догадкой.
Все книги по современной философии, собранные вместе, никогда не произведут столько шума, сколько некогда произвел спор францисканских монахов о фасоне их ряс и капюшонов.
Не хорошо вычищенный, а хорошо сшитый сапог показывает красивую форму ноги.
Дурак, одетый щеголем, — это плохая книга с золотым обрезом.
Обаяние — это смесь естественности и кокетства, которая нас тревожит и одновременно успокаивает.